Я и раньше читала, что в конце XIX века женщины иногда становились алкоголичками, считая себя трезвенницами: они отказываясь от вина, пива или крепких алкогольных напитков, но привыкали пить одеколон. В романе Амфитеатрова "Сумерки божков" (1908) попался отрывок как раз об этом. Разговаривают молодая оперная певица и ее наставница:
В Лондоне я знала двух дам,-- трезвенниц, из армии спасения. Их нельзя было заставить выпить рюмку портвейну, но умерли обе от цирроза печени, нажитого чрез хроническое отравление одеколоном. "Что это вы приняли, Лиза?
Наседкина подмигнула хитро и фамильярно, как -- раньше -- она, вообще соблюдающая этикет с усердием и пунктуальностью выскочки, никогда не позволила бы себе по адресу своей маститой профессорши.
-- Малую толику одеколонцу, мамаша!-- сказала она развязно, засмеялась и щелкнула языком.
Светлицкая побурела под белилами: до того не понравились ей слова и тон Наседкиной, прозвучавшие -- как будто не ее, как будто непроизвольные.
-- Вы пьете одеколон?!-- произнесла она, понижая голос в трагический шепот.
Елизавета Вадимовна слегка сконфузилась.
-- Нервы подымает... а то я сегодня уж очень кислая,-- оправдалась она.-- Надо же партию кончить...
Светлицкая пронизывала ее следовательскими глазами.
-- Не ожидала... И давно вы нашли такое лекарство? Кто это вас просветил?
-- Сама догадалась,-- пробормотала примадонна, спешно оправляя на себе ленты какие-то.-- Намедни ночью мне дурно стало... желудок... Гофманских капель дома не случилось,-- я немножко одеколону пососала... отошло. Немножко -- ничего!
-- Если немножко, то, конечно, ничего. Но смотрите, Лиза, будьте осторожны! Это -- вроде яда. Не наживите привычки.
-- Вот еще! Разве вы не знаете, что у меня ко всему спиртному -- органическое отвращение?
-- В Лондоне я знала двух дам,-- трезвенниц, из армии спасения. Их нельзя было заставить выпить рюмку портвейну, но умерли обе от цирроза печени, нажитого чрез хроническое отравление одеколоном. Вы уж лучше, когда вам нехорошо, валерианом подбодряйтесь либо приневольте себя -- выпейте хорошего коньяку.
Елизавета Вадимовна отмахнулась с отвращением.
-- Не помогает... И противно очень... Тянет на один одеколон.
-- Тянет?
Светлицкую очень неприятно покоробило это слово. Но Елизавета Вадимовна под ее испытующими взорами осталась невозмутима... Ее позвали на сцену".