"Он погрузит мою дочь в бездонные глубины Содома и Гоморры" (с)

[tes3m]

Мать и дочь из предыдущей записи (за десять лет до описанного там разговора).

Алатея Фрай и ее дочь Дженнифер. 1922 г. Фотограф Маркус Скотт.
Еще несколько изображений Алатеи:

Фотограф Хью Сесил. Отсюда.

Фотодиптих работы Кертиса Моффата. После 1925 г.

Алатея (настоящее имя — Алетея) была одной из четырех дочерей барона Бургклэра и его жены, дочери графа Карнарвона.

Алетея Гарднер, дочь Герберта Гарднера, 1-го барона Бургклэра.
Благосостояние семьи зависело от земельных владений, связанных с титулом, который мог перейти лишь к сыну. Сына не было, родители не скрывали чувств по этому поводу от дочерей, и однажды, когда в гости пришел родственник, любящий показывать фокусы, девочки окружили его, прося превратить их в мальчиков. Когда девочки подросли, они поняли, что у них еще есть возможность порадовать родителей, найдя богатых мужей. В идеале, конечно, богатых и знатных, но таких было мало, поэтому родители обрадовались, когда Алатея в 21 год согласилась стать женой 27-летнего Джеффри Фрая из "шоколадной династии" Фраев. Это была очень приличная партия, даже завидная. Жених не был нуворишем: его семья разбогатела еще в XVIII веке, основав первую в Великобритании шоколадную фабрику. У жениха был дядя-баронет, член парламента, а сам он учился в Харроу и Кембридже, был членом правления компании "Дж.С. Фрай и сыновья" (потом она слилась с "Кэдбери"), а позднее работал бесплатным личным секретарем у премьер-министра, что принесло ему титул баронета. В Кембридже он изучал античность, которую полюбил на всю жизнь, он был эстетом («эстетом "прекрасной эпохи"», как пишет Софка Зиновьев, его правнучка) — со склонностью к аскетизму, как Т.Э. Лоуренс.

Джеффри Фрай.
Алатея была тоненькой, с мальчишеской фигурой, вскоре вошедшей в моду, но Джеффри Фраю нравились настоящие юноши. Его дочь Дженнифер еще в детстве замечала, как много молодых людей приходит в их дом. Это были в основном студенты из Оксфорда и начинающие политики.
Тем не менее, слова, которые я вынесла в название, мать Алатеи сказала не о Джеффри Фрае, а о другом зяте.
Самая младшая дочь Ивлин влюбилась в своего тезку — молодого писателя Ивлина Во — и стала его женой вопреки воли родителей, не желавших иметь зятем человека, принадлежавшего к среднему классу. Вот о нем леди Бургклэр и сказала, узнав о его оксфордских однополых увлечениях, что он заставит ее дочь погрузиться "в бездонные глубины Содома и Гоморры".