«С той поры любовников у нее было много: сапожники, слесаря, буфетчики, половые. О смерти одного из них Авдотья Гордеевна очень часто жалела и под пьяную руку, приплясывая, пела про него так:

Умер, умер мой Алешка,
Куплю гроб ему на ножках,
Обобью его глазетом,
А сама пойду к кадетам...

с присвистом и прищелком; а иногда изменяла:

Обобью его батистом,
А сама пойду к артистам.

Как ни странно, но у Авдотьи Гордеевны грусть и тоска выражались именно в такой форме» ("В мастерской" И.П. Хмелева, 1882).