"В редакции журнала «Иностранная литература» состоялось обсуждение книги Эрнста Левина «Декамерон переводчика» («Время». М., 2008).
читать дальшеВ беседе приняли участие: переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература» Александр Ливергант, поэт и переводчик Григорий Кружков, литературовед и переводчик Вадим Перельмутер, генеральный директор издательства «Время» Борис Пастернак." Кружков. Левин пишет, что перевод неточен по отношению к оригиналу, потому что в оригинале нет слова «риза». Лермонтов пишет, допустим, «душа моя мрачна, скорей, певец, скорей! Вот арфа золотая: Пускай персты твои, промчавшися по ней, пробудят в струнах звуки рая». В оригинале нет ни арфы золотой, ни перстов, ни звуков рая. И тем не менее это гениальный перевод. Но для того, чтобы это оценить, нужно понять, что в стихах не все в рамках той арифметики, которой учат в институте. Почему Лермонтов использует ризу, почему там персты и прочее? Потому что Лермонтов чувствует разницу между русским и английским. Стихотворение на библейскую тему. Задача переводчика - передать библейскую атмосферу. А для русского сознания она ассоциируется с архаическим языком русского богослужения, русских церковных книг. Тогда как в английском церковники изъясняются на языке Библии короля Джеймса - на очень простом языке, в котором нет сложности церковнославянщины. У Байрона другие средства для создания атмосферы, в которой Давид играет для Саула. И Лермонтов выбирает единственно возможный прием, который в полной мере может оживить торжественность и грандиозность этой картины.
«Как бы мне, рябине, к пальме перебраться?»Перельмутер. Согласен, сильные аргументы Левин находит не всегда. Но довод против лермонтовского перевода «На севере диком…» -- очень серьезный. Я вел семинар «Искусство медленного чтения». И когда заходила речь о проблемах перевода, я начинал с такого примера. Смотрите, как занятно получается. Катулл начинает с того, что перелагает стихотворение Сафо, обращенное к женщине, в стихи мужчины, обращенные к женщине. Читатели того времени это прекрасно поняли и оценили. Но в поэзии существуют какие-то свои области тонких энергий, и потому спустя много лет Лермонтов из стихотворения мужчины, обращенного к женщине, делает стихотворение «гомосексуальное» -- «сосна» у него грустит о «пальме». То есть происходит как бы обратный перевод.
Кружков. «На севере диком…» -- это не гомосексуальное стихотворение - это стихи о дружбе.
Перельмутер. Но в оригинале-то речь идет не о дружбе, а о страсти!
Кружков. В оригинале речь идет о стремлении одной души к другой - совершенно не важно, к какой.
Перельмутер. Как же не важно, когда в оригинале нечто категорически иное!
Кружков. Это переложение.
Перельмутер. Если ты готов это так горячо защищать, ответь мне на простой вопрос: Лермонтов осознанно сделал не так, как в оригинале, или он просто не так прочитал? Я думаю, что он просто не понял оригинала.
Кружков. Я уверен, что Лермонтов оригинал понял. А что тут, собственно, не понимать? Что сосна в немецком мужского рода?
Перельмутер. Нет, извините, в немецком существуют два слова: «фихтен» и «фихтенбаум». И «фихтен» женского рода, а «фихтенбаум» мужского. У него был выбор.
Кружков. Лермонтов прекрасно понял все, что было в оригинале. Но он непременно хотел оставить сосну. Это обычное дерево, наше дерево. А кедр - это что-то экзотическое, ливанское. В стихотворении есть тоска здешнего дерева по какой-то совершенно нездешней пальме. Кедр был бы тут совершенно неуместен.
Пастернак. Вот интересно: вам замена сосны на кедр кажется невозможной из-за природных тонкостей, а замена пола не кажется недопустимой?
Перельмутер. Между прочим, эту проблему прекрасно решил Михаил Исаковский: «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться…» Это то же самое стихотворение, только оно сориентировано на народную традицию.
Кружков. Но все-таки какое прекрасное стихотворение - у Лермонтова!
Перельмутер. Только оно не имеет никакого отношения к тому, что написано в оригинале. Что значит в таком случае «нравится-не нравится»?!«Иностранная литература» 2009, №2
Вся статья