воскресенье, 08 ноября 2009
Увидела
пост. Пестерева спрашивает, мог ли Маршак не написать, что эти стихи не его собственные, а перевод. Мне казалось, что я о чем-то таком читала, но нашла я только вот что в "Дневнике" Чуковского (дочитать цитату лучше до конца):
читать дальше "Была у меня секретарша Памбэ (Рыжкина). Она отыскала где-то английскую книжку о детенышах разных зверей в зоопарке. Рисунки были исполнены знаменитым английским анималистом (забыл его имя). Памбэ перевела эту книжку (...) Увидал книгу Памбэ Маршак. Ему очень понравились рисунки, и он написал к этим рисункам свой текст- так возникли "Детки в клетке", в первом издании которых воспроизведены рисунки по английской книге, принесенной в издательство Рыжкиной-Памбэ, уверенной, что эти рисунки будут воспроизведены с ее текстом.
В то время и значительно позже хищничество Маршака, его пиратские склонности сильно бросались в глаза. Его поступок с Фроманом, у которого он отнял переводы Квитко, его поступок с Хармсом* и т.д.
Заметив все подобные качества Маршака, Житков резко порвал с ним отношения. И даже хотел выступить на Съезде детских писателей с обвинительной речью. (...) я чуть ли не на коленях умолил его, чтобы он воздержался от этого выступления. Ибо "при всем при том" я не мог не видеть, что Маршак великолепный писатель, создающий бессмертные ценности, что иные его переводы (например, Nursery Rhymes) производят впечатление чуда, что он неутомимый работяга, и что у него есть право быть хищником."
Чуковский пишет ниже: " Он взял у Хармса "Жили в квартире 44" - и сделал из этого стихотворения шедевр." Кроме того, сам Чуковский подарил ему начало перевода Киплинга:
Есть у меня четверка слуг (четверостишие).
Но Чуковский его не упрекает за то, что тот не указывал, кто перевел эти строки, т.к. остальное Маршак замечательно перевел сам, а у Чуковского все равно дальше ничего не вышло (это я отношение Чуковского пересказываю).
"Вообще к сороковым— пятидесятым мое отношение к Маршаку круто изменилось. Все мелкое и пошлое отпало, и он встал передо мной в ореоле своего таланта и труженичества." Вспоминая, как работал над переводами смертельно больной Маршак, Чуковский пишет: " я готов был плакать от горького восхищения силой его великого духа".(Чуковский. Собрание сочинений в 15 томах. Том 13. ТЕРРА, 2007, стр. 495-496)
Думаю, не очень красивые поступки не становятся красивее, если их совершает великий человек. Но думаю еще, что молчать о них "из уважения к памяти" неправильно, просто надо помнить и о хорошем.
О происхождении стихотворения "Багаж" я ничего не узнала, но то, что пишет Чуковский как будто бы подтверждает, что это может быть перевод без указания автора оригинала. Наверное, на то были причины: возможно, поэтесса считалась антисоветчицей или что-то в этом роде.
@темы:
переводы
Маршак вообще всех поэтов, которых переводил, превращал немного в Маршаков - помню свое изумление, когда впервые открыла Бернса в оригинале. Про сонеты Шекспира умолчу - тут все ясно. Да и Киплинг у Маршака тоже такой "Киплинг-Маршак", это не шедевры Оношкович-Яцина. Но для популяризации мировой культуры и внедрения ее в массы в советском социалистическом изводе он подходил идеально, чем и объясняется его популярность. Его сын (кажется) успел еще и "Гордость и предубеждение" искалечить.
Я думаю что стоит знать истоки творчества, но применимы ли общественные нормы к случаям, когда что-то сделанно кем-то еще, дополненно и улучшено более талантливо? в этом я не уверен. Многие грешат такими "кражами". Как сказал один мудрый человек: сделал что мог, кто может лучше пусть делает.
Его сын (кажется) успел еще и "Гордость и предубеждение" искалечить. Ну, сын (если он сын) вообще не при чем. Он сам по себе. Вот Чуковский о переводах своего сына пишет: тупо и бездарно.
А почему искалечить? Превосходный перевод :-).
Мне за Маршака обидно.
Йоож, тут у него не всегда поймешь, насколько это перевод - одно стихотворение Бернса он сократил чуть ли не вдвое. Так что ему приписывалось много украденного, хотя часто это была неправда).
Вспоминается пушкинский перевод Мицкевича, но тут Пушкин просто взял, перестал бороться с размером и написал от себя, сохраняя смысл, что приводилось в пример как блестящий случай стихотворного перевода. И автора оставил в покое.
ЙоожМы на идиш не читаем, а по-английски и по-русски нет информации.
Но будем искать.
Хотя если и правда, мне не кажется, что обидно для него. Может, он по мотивам написал стихи, а в таких случаях автор оригинала не всегда и указывался - в 19 веке, по крайней мере. Но я узнаю.))
Ну, естественно, старый. Не новый же. Коя и экие где. Я не читала "Гордость" в оригинале, перевод этот перечитываю периодически с удовольствием.
Словом, бывают претензии именно к расхождению с оригиналом.
Ну, я очень понимаю про Винни-Пуха. :-)) Лозинский иногда чересчур буквален, смешно получается там, где не предусмотрено, из-за его буквальности.
Но человек ж пишет "искалечил". Это как-то очень сильно сказано.
В случае с набоковской "Алисой" я тоже понимаю. В этом переводе плоха не просто перемена имени, но и общая небрежность и какая-то неприятность что ли: "сажает он угря живого на угреватый нос", бррр. Насколько я знаю, это была халтурка у В.В. Вот он и схалтурил.
Но есть же какая-то градация между действительными недостатками перевода - и исключительно субъективными оценками, которые звучат категорично негативно.
Кстати, этот И.С. Маршак вряд ли сын. Я очень смутно помню, что он врач и переводил "ГиП" для собственного удовольствия. Где-то я про это читала. Мне это не очень важно, поэтому я не буду сейчас искать.
С ГиП - это действительно вопрос субъективного вкуса. На мой субъективный вкус, вместо ключевой воды в переводе получилась дистилированная: правильный и абсолютно неживой язык, и такие же герои. У Остин Элизабет при всем ее уме, остроумии и прочих качествах - еще и очень молоденькая, не знающая жизни девушка. В переводе этот момент просто исчез. А уж "Мерайя" Лукас и прочие буквализмы в стиле Е.Ланна - это за пределами. Даже "Гордость и гордыня" Гуровой и то лучше: там хотя бы есть попытка переложить роман языком Карамзина и чуть-чуть оживить героев. Впрочем, у меня есть претензии к переводу всех романов Остин. Она вся на understatement и полутонах, которые в переводе неуклонно смазываются. Ну вот как перевести "It is the truth universally acknowledged" (фраза, с которой начинается ГИП), чтобы сохранить божественную иронию оригинала? Я адекватного перевода не знаю. Но, будучи остиноманкой, возможно, сужу чересчур строго.
Боюсь, что армия русскоязычных поклонников романа с вами не согласится. :-) Что-то же они находят в этом тексте, чтобы перечитывать и обсуждать его. И учить английский, чтобы прочитать его в оригинале. Явно не неживой язык и таких же героев.
У Остин Элизабет при всем ее уме, остроумии и прочих качествах - еще и очень молоденькая, не знающая жизни девушка. В переводе этот момент просто исчез
Согласна. Мне чрезвычайно трудно представить себе такую Элизабет. Вероятно, именно эти качества пыталась воплотить в недавней экранизации Кира Найтли.
уж "Мерайя" Лукас и прочие буквализмы в стиле Е.Ланна - это за пределами
Да, также леди Кэтрин (а не Екатерина), Шарлот и т.д. А почему это так плохо?
Даже "Гордость и гордыня" Гуровой и то лучше: там хотя бы есть попытка переложить роман языком Карамзина и чуть-чуть оживить героев
К сожалению, не читала. Но, честно говоря, идея переложить роман языком Карамзина вызывает у меня содрогание. :-)) Язык Карамзина для нас мертвый. А книги Остин живые. Их надо переводить, а не архаизировать.
Ну вот как перевести "It is the truth universally acknowledged" (фраза, с которой начинается ГИП), чтобы сохранить божественную иронию оригинала?
Меня вполне устраивает, как это сделал Маршак :-).
Тут дело еще и в удобоваримости перевода как текста. Я, знаете, слабо разбираюсь в Остин, я все больше по Шекспиру. Так вот, ни один из читанных мною переводов, допустим, "Гамлета" не похож на "Гамлета" в оригинале. Но я все равно люблю Пастернака, потому что я наслаждаюсь его переводом и потому что он дает столь же много возможностей читать, и возвращаться, и говорить, и вновь читать.
Честно говоря, я после получения комментария полезла проверить - правда, Мэрайя. Но читала я раза три роман - и не царапало ни разу. Значит, для меня это не критично. Да, Мария было бы лучше. Но это вот для меня частность. Когда я читаю в строфе г-на Цветкова ("Гамлет"):
Я там лежал, а в сердце шла война
И сон гнала из глаз. Я был мрачней
Мятежника в оковах. Торопливо —
Порой и опрометчивость права,
И торопливость не во вред, коль скоро
Хиреют наши планы — в этом есть
Урок, неведомое божество
Нам правит замыслы... -
это уже не частность. Я проверяла: студенты на это слово сначала таращат глаза, а потом смеются. То есть какие-то вещи не мешают в чтении, а какие-то мешают и еще как. Латинизированная форма имени в английском романе - не мешает. Просторечное слово в книжной лексике - убивает влет.
По Ожегову не просторечное. До "Словаря языка конца 20 века" я пока не добралась, но по ощущениям - оно приобрело просторечную окраску.
Даже если так, это там не единственный шедевр :-).
"Что он убил отца и скурвил мать".