Вступление.
Все это я знала и раньше, а недавно прочитала кое-что новое. Сперва в воспоминаниях о Хемингуэе мне попался рассказ о том, как в 1954 году он ругал "безответственные биографии", в частности "недавнюю книгу о Лоуренсе Аравийском" (Олдингтона): "То, что в книге были показаны незаконнорожденность Лоуренса и его сексуальные склонности, рассердило Хемингуэя — в особенности потому, что мать Лоуренса и другие члены его семьи все еще были живы".(6)
Мне показалось, что Хемингуэй не считает слова Олдингтона клеветой, но я не поняла, что он думал о "сексуальных склонностях" Лоуренса раньше.Я стала просматривать в "книгопоиске" все ссылки на тексты, где упоминались Хемингуэй, Лоуренс и Олдингтон, и обнаружила статью Джефри Мейерса (7), в которой тот упоминает о малоизвестных отзывах Хемингуэя о Лоуренсе (Мейерс считает эти отзывы Хемингуэя проницательными).
«В письме, написанном в ноябре 1950 года старому другу Дорман-Смиту (8) по кличке "Чинк", во время Второй мировой войны служившему в английской армии в чине генерал-майора, Хемингуэй приуменьшил достижения Лоуренса и приписал его успех в Аравии подкупам и мужеложству: "О чем я подсознательно думал, так это о количестве золота, потраченного покойным великим Т.Э. Лоуренсом (он же рядовой авиации Шоу), чтобы приобрести любовь и верность арабов, а вот убедить людей любить тебя, оставаться с тобой, воевать вместе с тобой или идти, куда ты им скажешь, не используя для этого ни золото, ни гомосексуализм — это совсем другое дело». (9)
Письмо выражает некоторое разочарование Хемингуэя в Лоуренсе, однако книга Олдингтона, появившаяся четыре года спустя, показалась ему слишком злой и несправедливой. После ее появления Хемингуэй, по словам Мейерса, "защищал Лоуренса против его хулителей, осознавал, что партизанская война, в которой тот участвовал, имеет свои особенности, чувствовал, что незаконнорожденность и гомосексуализм могли поощрять тщеславие Лоуренса, и полностью признавал его успехи в аравийской кампании: "Я прочел на французском кое-что из произведения Олдингтона. Его по частям публиковали в "Фигаро". Лоуренса, конечно, есть в чем упрекнуть, но такой мелочной, жестокой и злобной критики я еще не читал. Возьми любого из нас; мужчины — все более или менее свиньи. Лоуренс, конечно же, не первый незаконнорожденный, появившийся на свет, и не первый и не последний педераст. Но зачем все сводить к этому и зачем отрицать, что он действительно совершил то, в чем, по словам его друзей, преуспел? Он был в нерегулярных частях, через его руки проходило большое количество денег — так разумеется, он должен был лгать..."(9)
Перевод цитат, естественно, мой.
Примечания, источники. Некоторые цитаты в оригинале.
Не знаю, как сложилось мнение Хемингуэя о Лоуренсе, но ясно, что он знал о нем не только из книг. Он был знаком со многими военными, писателями, политиками, и, думаю, они делились с ним своими воспоминаниями и мыслями о Лоуренсе.
Все это я знала и раньше, а недавно прочитала кое-что новое. Сперва в воспоминаниях о Хемингуэе мне попался рассказ о том, как в 1954 году он ругал "безответственные биографии", в частности "недавнюю книгу о Лоуренсе Аравийском" (Олдингтона): "То, что в книге были показаны незаконнорожденность Лоуренса и его сексуальные склонности, рассердило Хемингуэя — в особенности потому, что мать Лоуренса и другие члены его семьи все еще были живы".(6)
Мне показалось, что Хемингуэй не считает слова Олдингтона клеветой, но я не поняла, что он думал о "сексуальных склонностях" Лоуренса раньше.Я стала просматривать в "книгопоиске" все ссылки на тексты, где упоминались Хемингуэй, Лоуренс и Олдингтон, и обнаружила статью Джефри Мейерса (7), в которой тот упоминает о малоизвестных отзывах Хемингуэя о Лоуренсе (Мейерс считает эти отзывы Хемингуэя проницательными).
«В письме, написанном в ноябре 1950 года старому другу Дорман-Смиту (8) по кличке "Чинк", во время Второй мировой войны служившему в английской армии в чине генерал-майора, Хемингуэй приуменьшил достижения Лоуренса и приписал его успех в Аравии подкупам и мужеложству: "О чем я подсознательно думал, так это о количестве золота, потраченного покойным великим Т.Э. Лоуренсом (он же рядовой авиации Шоу), чтобы приобрести любовь и верность арабов, а вот убедить людей любить тебя, оставаться с тобой, воевать вместе с тобой или идти, куда ты им скажешь, не используя для этого ни золото, ни гомосексуализм — это совсем другое дело». (9)
Письмо выражает некоторое разочарование Хемингуэя в Лоуренсе, однако книга Олдингтона, появившаяся четыре года спустя, показалась ему слишком злой и несправедливой. После ее появления Хемингуэй, по словам Мейерса, "защищал Лоуренса против его хулителей, осознавал, что партизанская война, в которой тот участвовал, имеет свои особенности, чувствовал, что незаконнорожденность и гомосексуализм могли поощрять тщеславие Лоуренса, и полностью признавал его успехи в аравийской кампании: "Я прочел на французском кое-что из произведения Олдингтона. Его по частям публиковали в "Фигаро". Лоуренса, конечно, есть в чем упрекнуть, но такой мелочной, жестокой и злобной критики я еще не читал. Возьми любого из нас; мужчины — все более или менее свиньи. Лоуренс, конечно же, не первый незаконнорожденный, появившийся на свет, и не первый и не последний педераст. Но зачем все сводить к этому и зачем отрицать, что он действительно совершил то, в чем, по словам его друзей, преуспел? Он был в нерегулярных частях, через его руки проходило большое количество денег — так разумеется, он должен был лгать..."(9)
Перевод цитат, естественно, мой.
Примечания, источники. Некоторые цитаты в оригинале.
Не знаю, как сложилось мнение Хемингуэя о Лоуренсе, но ясно, что он знал о нем не только из книг. Он был знаком со многими военными, писателями, политиками, и, думаю, они делились с ним своими воспоминаниями и мыслями о Лоуренсе.