Алан Прайс-Джонс-2

[tes3m]

Алан Прайс-Джонс, как Берти Вустер, учился в Итоне, затем в Оксфорде, но в подготовительную школу, как тот, не ходил, поскольку родители считали его очень умным и слишком чувствительным (он и то, и другое называет полной чепухой) и опасались, что ему грозит умственное перенапряжение. Таким образом, Алана отправили сразу в Итон в 14 лет. До этого он много времени проводил среди взрослых: леди Виктория Доуни, его бабушка по материнской линии и дочь личного секретаря королевы Виктории графа Грея, полагала, что подростку полезно слушать разговоры политиков, дипломатов, генералов и т.п., и неизменно брала внука с собой, отправляясь в гости в загородную усадьбу кого-нибудь из своих друзей. Надо заметить, что у Алана Прайс-Джонса знатные родственники были только с материнской стороны. Его отец родился в семье богатого уэльского предпринимателя сэра Прайса Прайс-Джонса, «классического викторианского магната», как называет его Алан, ничуть не преувеличивая. История сэра Прайса и его потомков разворачивалась почти по Теккерею: «Старик Памп метет лавку, бегает на посылках, становится доверенным приказчиком и компаньоном; Памп-второй становится главой фирмы, нагребает все больше и больше денег, женит сына на графской дочке. Памп-третий не бросает банка, но главное дело его жизни — стать отцом Пампа-четвертого, который уже является аристократом в полном смысле слова и занимает место в палате лордов как барон Памп, а его потомство уже но праву наследования властвует над нашей нацией снобов»*. Отличие в том, что Прайс-Джонс-первый был одновременно и вторым: он начинал подручным у торговца мануфактурой и он же стал главой фирмы и был возведен в рыцарское звание королевой Викторией. И он не захотел, чтобы кто-то из сыновей продолжил его дело, вместо этого он поощрял их идти в армию или стать членом парламента, «вследствие этого, уйдя из жизни в восемьдесят пять лет, он не оставил надежного преемника, и то, что почти 60 лет было могущественной коммерческой империей, ушло в небытие». Алан Прайс-Джонс продолжает: «И поэтому с годами мы почувствовали себя неуютно бедными. ... Впрочем, ничто не изменилось. Был "Хамбер", кажется, и — поскольку ни папа, ни мама не умели водить машину — шофер. Были дворецкий, повар и столько горничных, сколько нужно».
Алан вспоминает 22 января 1922 года — день, когда родители привезли его в Итон. Отец выглядел «как типичнейший полковник: волосы и усы мышиного цвета, золотая цепочка для часов — он считал наручные часы, замшевые туфли, и, одному богу известно почему, карманные расчески, знаками Зверя (женоподобного Зверя)», а мама надела бриллиантовую брошь с эмблемой полка Колдстрим и «приличные, но не навязчивые жемчуга». Отец вспоминал, как сам учился в Итоне, мать пыталась всунуть в руку Алана записную книжку, куда она переписала девяносто первый псалом — «разве он не помог ее брату уцелеть в битве при Монсе?»
Родители беспокоились, что Алану, не привыкшему к обществу ровесников, придется нелегко, и обещали забрать его, как только он попросит. Однако в Итоне ему понравилось. Только два года спустя он заскучал — как я понимаю, по большей части потому, что не очень любил учиться.
Когда-то я написала заметку "О гомосексуальности в английских частных школах начала 20 века", и, конечно, мне было интересно, скажет ли Прайс-Джонс что-то на эту тему в связи с Итоном, ведь в Итоне учился его отец, потом он сам, а потом его сын. Алан Прайс-Джонс пишет: «В те дни для обеспокоенных взрослых было обычным делом обвинять частные школы в чуть ли не поголовной сексуальной испорченности, но на самом деле мы в целом были невинной компанией. Спустя более шестидесяти лет я иногда вижу пожилого джентльмена, лысого, грузного, с унылыми усами, и я помню, что когда-то он был застенчивым Адонисом в цилиндре, сдвинутом на бок, и гордился репутацией школьной "конфетки" (tart). Мы верили в систему "живи и давай жить другим"; мы развязно шутили; мы повторяли непристойные стихи, чтобы показать нашу искушенность; но очень немногие из нас подтверждали развязную непристойность действиями».
Помню, что кто-то раньше предлагал вариант перевода слова "tart" (в этом значении), который показался мне удачным, но я не нашла, где это было, и написала пока "конфетка".

* Уильям Мейкпис Теккерей, «Книга снобов, написанная одним из них» (перевод Н.Л.Дарузес).
Остальные цитаты — фрагменты автобиографии Алана Прайс-Джонса "The Bonus of Laughter" (1987). Я потом добавлю ссылки на страницы.

@темы: биографии, гомосексуальность, английская литература, public schools, The Bonus of Laughter

Comments

[кавайный укэ]

мы развязно шутили; мы повторяли непристойные стихи, чтобы показать нашу искушенность; но очень немногие из нас подтверждали развязную непристойность действиями».

Охотно верю этим словам.
Спасибо))

[tes3m]

кавайный укэ, Да, и я верю.)) К тому же Прайс-Джонс пишет по сути то же, что и другие, вспоминающие Итон (и вообще частные школы). Они вспоминают, с одной стороны, случаи влюбленности, с другой — всякие неприличные шутки и т.п., но никак всеобщую испорченность и тем более не принуждение кого-то к каким-то сексуальным действиям (такого вообще не встречала).

[Читерабоб]

в целом такая милая картина складывается. и что-то в ней есть от Тома Сойера. каким наивным и неискушенным он бы по сравнению с Геком.
не знаю, почему ассоциации.

[tes3m]

Читерабоб, Он там дальше рассказывает, что вообще ничего толком не знал о сексе, пока один приятель в Итоне не рассказал, как они это называли, о "Жизненных Фактах". До того его отец однажды во время игры в гольф, явно чувствуя себя неловко, завел речь о цветах и бабочках, "обо всем, кроме вполне конкретных проблем, интересовавших маленьких мальчиков, и тем дело и ограничилось".

[Читерабоб]

tes3m,
ыыыыыых...
воспитание благородное во всей красе.)

[tes3m]

Читерабоб,

[Papa-demon]

я читаю кусками невпопад. но какое же укаваище.

[tes3m]

Papa-demon, Приятно, что тебе интересно.))) В сущности, он ничем не выдающийся человек, один из многих светских молодых людей (правда, красивее большинства). И, наверное, тем и интересен, что типичен для своего круга.

[Papa-demon]

то что обычный как раз очень хорошо - очень интересно читать про быт, про отношения и такой приятный английский юмор в описании героев)))

[tes3m]

Papa-demon, Его жизнь у меня все время вызывает литературные ассоциации. Причем даже не в том дело, что он сам так пишет. В изложении других все выглядит так же. Вот тут я вспомнила Теккерея, когда речь зашла о его предках, а события его юности напоминают то Вудхауза, то Ивлина Во.))) История его первой попытки жениться, то, как тетушка пыталась его пристроить на подходящее место (секретарем то к Черчиллю, то к индийскому махарадже) и т.п.