Хотела написать после The Hollow Crown: Richard II, но отвлеклась.
Сразу после "Ричарда II" с Беном Уишоу видела в каком-то англоязычном блоге рецензию, в которой промелькнуло не только удивление от того, что Ричард там гомосексуален, но и уверенность в том, что это какое-то новшество. Я удивилась, но потом подумала, что автор отзыва, наверное, впервые видит постановку этой пьесы, потому что в английском театре это традиционная трактовка образа Ричарда II, существующая, как я раньше думала, с 1929 года, с Джона Гилгуда.
1 Обычно пишут, что "долговременная традиция в сценической истории "Ричарда II", восходящая по меньшей мере к знаменитому гилгудовскому возрождению этой роли в 1929 году и, помимо этого, к замечанию Кольриджа о том, что этот образ воплощает "духовную женственность, которой всегда необходимо припадать к чей-то груди", поощряет актеров и режиссеров показывать заглавного героя как гея"(1). Этот историк театра называет исполнение Гилгудом роли Ричарда II "возрождением", потому что до начала 20 века эту хронику Шекспира редко ставили на сцене, а потом, хотя положение уже начало меняться, именно Гилгуд сделал эту пьесу по-настоящему популярной среди постановщиков (как об этом пишут в Википедии, "пьеса была умеренно популярна в начале 20-го века, но Джон Гилгуд, сыграв Ричарда в 1929 году в Олд Вик, произвел переворот в мировом театральном сознании..."(2)).
Причем я не думаю, что традиция играть Ричарда как гея (причем часто ярко выраженного, flamboyant) объясняется лишь впечатлением, произведенным трактовкой, предложенной Гилгудом, его сильной индивидуальностью, повлиявшей на дальнейшую судьбу этой роли. Мне кажется, Ричард в исполнении Гилгуда и не имел бы такого успеха, если бы не это понимание роли — заложенное, надо отметить, в самой пьесе, о чем я напишу дальше. Сейчас я хочу вернуться к концу 19 века — к концу викторианской эпохи, когда эта пьеса получила упоминавшуюся выше умеренную популярность. То, что она была редка в репертуаре театров до 19 века, объясняют иногда возможностью нежелательных политических аллюзий, но и в викторианские времена, когда подобные опасения отошли в прошлое, ее редко ставили на сцене. Это объясняют по-разному, в том числе и тем, что для викторианцев, привыкших к эвфемизмам и чтению между строк, в этой пьесе было слишком много того, что они воспринимали как намеки на гомосексуальность, даже и помимо почти прямого упоминания о ней в речи Болингброка, обвиняющего фаворитов короля в том, что они "короля на путь дурной толкнули":
Втянув его в свой мерзостный разврат,
Его вы от супруги оттолкнули,
Нарушили мир царственного ложа
И юной королевы красоту
Заставили от едких слез поблекнуть.
(перевод М.Донского)
"Возможно именно по этой причине "Ричарда II" редко ставили на сцене в 19 веке. Точно известно, что критики часто выражали моральное неодобрение в отношении Ричарда за то, что он отклоняется от стандартов мужественности. Популярность пьесы началась с постановки, продержавшейся на сцене почти тридцать лет, а впервые состоявшейся в 1896 году — главную роль в ней играл Фрэнк Бенсон, в отзывах о котором отмечали, что он подчеркивал "женоподобную" ("effeminate") сторону натуры Ричарда. Это не обязательно подразумевает гомосексуальность, но похоже на эвфемизм, помогающий избежать более прямого упоминания этой темы в те времена, когда в приличном обществе это считалось недопустимым" (3). Я согласна с мнением этого критика: в устах викторианцев "effeminate" действительно часто служило намеком на "особые склонности". И в любом случае, как пишет тот же автор, "по меньшей мере, это предполагало некоторую двусмысленность или открытость для интерпретаций, что соответствует неопределенностям в самом тексте"(3).
Если не считать процитированных выше слов Болингброка, в пьесе и впрямь нет таких откровенных упоминаний гомосексуальности, как в "Эдуарде II" Кристофера Марло. Эта пьеса появилась за три года до "Ричарда II", и исследователи обычно пишут о влиянии Марло на Шекспира: «"Ричард II" своей структурой напоминает "Эдуарда II" (1593) Марло. Подлинным достижением Марло является то, каким образом в его пьесе исторические события служат раскрытию слабой, но все же привлекательной личности. Шекспир позаимствовал и усовершенствовал формулу Марло в "Ричарде II"» (4).
Если в целом влияние Марло на Шекспира отрицать трудно, то предположение А.Азимова о том, что Шекспир ввел в свою пьесу гомосексуальные мотивы в подражание Марло и лишь для привлечения публики (5), кажется мне очень несправедливым. Может, о них и не стоило бы упоминать, если бы похожие мнения я не встречала и у других авторов. Вот и Чарльз Р. Форкер пишет, будто «ясно, что "Эдуард II" Марло почти наверное повлиял» (3) на гомоэротическую трактовку отношений Ричарда с фаворитами, потому что "нигде в известных нам источниках, которыми пользовался Шекспир"(3), нет для этого оснований. Уточнение Форкера насчет источников вызвано тем, что хронист Томас Уолсингем (6) считал гомосексуальными отношения Ричарда II с его фаворитом Робертом де Вером (умершим за 8 лет до свержения Ричарда с престола). О де Вере процитирую два отрывка из биографии Джеффри Чосера, написанной Джоном Гарднером: "Пожалуй, худшим в этой компании был юный любимец Ричарда Роберт де Вер, граф Оксфордский,— глуповатый хлыщ, которого Ричард возвышал и баловал, подобно тому как Эдуард II возвышал и баловал Гейвстона"; "Распространились странные слухи. Рассказывали, что, когда в Англию было доставлено тело бывшего королевского фаворита Роберта де Вера, Ричард велел открыть гроб и долго и внимательно вглядывался в лицо забальзамированного покойника, стискивая унизанные перстнями пальцы [Уолсингем пишет, что Ричард целовал руки покойного]. Душевная неуравновешенность короля Ричарда в конце 90-х годов придавала правдоподобие такого рода историям" (7). ("Бывшим фаворитом" де Вер назван потому, что ранее он был обвинен парламентом в измене и выслан. Надо уточнить, что хотя Роберт де Вер тут назван "юным любимцем" Ричарда (не знаю, как в оригинале), но он был старше Ричарда на пять лет).
Слухи о гомосексуальных склонностях Ричарда ходили не только в связи с де Вером, но в хрониках о других любимцах отзываются двусмысленно, а про де Вера Уолсингем пишет: "tantum afficiebatur eidem, tantum coluit et amavit eundum, non sine nota, prout fertur, familiaritatis obscoenae", т.е. "он [Ричард] был так к нему [де Веру] привязан, он так обожал и любил его, не исключая и позора, как говорят, непристойной близости" (8). Пусть в доступных Шекспиру письменных источниках не говорилось о подобных подозрениях, значит ли это, что он и слышать о них не мог?
2
Сходство можно найти не только между пьесами о Ричарде II и Эдуарде II, но и между историями этих королей. Приведу несколько отрывков из жизнеописания Чосера, написанного Джоном Гарднером, который считает, что судьба Эдуарда II "имеет ... самое прямое отношение к линии поведения Ричарда II": "Во время правления Эдуарда II (1307 — 1327) король и многие из наиболее могущественных его баронов ... часто враждовали — как будут враждовать в конце столетия Ричард II и его вассалы-бароны, и притом отчасти по тем же самым причинам. Но имелись и различия: тогда как Ричарда глубоко интересовала идея и государственная практика монархии (Джеффри Чосер разделял его интерес и высказывался в своих произведениях на эту тему), Эдуард II видел во всем этом одну докуку. ...он обладал атлетическим телосложением, большой физической силой и целым рядом более или менее привлекательных качеств. Эдуард II любил плавать, кататься на лодке, смотреть театральные представления, проводить время в компании менестрелей и простолюдинов (которым, по сообщениям враждебно настроенных летописцев, он рассказывал неприличные анекдоты), увлекался зодчеством и кораблестроением, по-видимому, писал стихи и, может быть, побуждаемый той самой религиозностью, которой будет придавать такое большое значение Ричард II, взял почитать из церкви Христа в Кентербери жития св. Ансельма и св. Фомы — и не вернул. Но при всех своих привлекательных чертах Эдуард II был слабым, бездарным политиком, человеком, который в силу своих гомосексуальных наклонностей всю жизнь фатально находился под влиянием того или иного обворожительного молодого человека";
"Вопреки мнению некоторых историков Эдуард II пользовался всеобщей любовью, когда, двадцатичетырехлетний, он только взошел на престол. Поразительно красивый, сильный, ловкий, отменно образованный принц вот уже несколько лет состоял в законном браке с Изабеллой, дочерью французского короля Филиппа IV, четыре раза участвовал под началом отца в походах на Шотландию и, как мог бы сказать Чосер, «себя вполне достойно он держал»";
"В средние века утвердилось мнение о гомосексуалистах как о людях надменных, мстительных, попирающих приличия, безжалостных и подлых, таких, как выведенный Чосером продавец папских индульгенций. Гомосексуализм считался «внешним признаком разложения души», еретическим нарушением первой заповеди бога: «плодитесь и размножайтесь». Может быть, под воздействием общего мнения карикатура оборачивалась реальным портретом, на что намекает Чосер в «Кентерберийских рассказах». Так или иначе, король [Эдуард II] до самой смерти выставлял напоказ свое пренебрежение к знати и к нуждам государственного управления, назначая и смещая должностных лиц не по политическим соображениям, а по собственной прихоти";
"Что до Ричарда, то при всех своих недостатках этот золотоволосый красавец был король. Порой чрезмерно властный (подобно восточному властителю, он любил, чтобы люди простирались перед ним ниц), он вместе с тем был щедрым покровителем, человеком, которого Джеффри Чосер мог легко понять и которому мог сочувствовать, даже если не во всем соглашался с проводимой Ричардом политикой";
"Храбрость, которую Ричард проявил перед лицом бунтующей толпы [во время восстания Уота Тайлера], сама по себе служит достаточным опровержением клеветнических утверждений, будто он был от природы трусом или тряпкой; однако удивительная готовность восставших следовать за ним, чрезвычайно лестная для его самомнения, вскружила ему голову. Казалось, один лишь он способен совладать с ними и лишь одному ему дано решать их судьбу. В Майл-Энде он видел, как толпа крестьян опустилась перед ним на колени с возгласом: «Здравствуй, король Ричард! Мы не хотим никакого другого короля, кроме тебя». Он помиловал их, как помиловал и на следующий день на Смитфилдской площади, и спас положение, когда его советники были бессильны. А потом эти же советники заставили его, словно он был не королем, а нашкодившим мальчишкой, униженно наблюдать, как в нарушение его обещаний судят и казнят людей, которых он обещал пощадить. Отныне он замкнется в себе и никогда не будет столь открытым. За этим унижением последовали другие: советы при короле контролировали каждое его мало-мальски важное решение, парламент выносил свой суд по каждому его политическому предложению и зачастую отвергал их. Его дед в пятнадцать лет самостоятельно вел войну; его отца в двадцать лет провозгласили самым блистательным воином во всей Европе. Ричард же стал действующим в одиночку интриганом, который, впрочем, умел подбирать и блестяще использовать лучших советников, какие только имелись в королевстве. Он стал фанатиком шахматной игры, проницательным искусствоведом (еще одно проявление его умственной самостоятельности), человеком, злопамятно вынашивавшим мстительные чувства и поражавшим современников тем, что, когда он в конце концов осуществлял свою месть, делал он это с большой умеренностью и сдержанностью. В первые годы общения Чосера с Ричардом как с королем в личности последнего получили развитие свойства классического неврастеника — но отнюдь не психопата, каковым считали его большинство историков. Его невротические свойства выражались как в той неистовой одержимости, с которой он занимался изучением истории, просиживая дни и ночи над старинными книгами, взвешивая, обдумывая, теоретизируя, так и в его чрезмерном преклонении перед памятью своего убитого прадеда Эдуарда II. Подобно своему кумиру, Ричард станет противником войны — что, конечно, было политически правильно. По совету друзей он выбрал в жены Анну Богемскую, связав себя с папой римским и политикой установления мира в Европе. В подражание Эдуарду II он будет с презрением отвергать вмешательство парламента в хозяйственные дела его двора, насаждать фаворитизм, увлекаться охотой. <...> ...Ричард действительно имел склонность к меланхолии, как называли в ту пору невротические расстройства. Эта меланхолия наиболее явственно обнаруживалась то в накатывавших на него время от времени бурных приступах гнева, то во вспышках слезливой чувствительности, казавшихся совершенно необъяснимыми, если только не предположить, что король пьян. Рассказы о его странностях, вероятно, сильно преувеличены, а в некоторых случаях, как это было доказано историками, от начала до конца вымышлены; они распространялись заговорщиками — сторонниками узурпатора Генриха IV — с целью опорочить Ричарда, изобразив его гомосексуалистом и неспособным правителем, как Эдуард II, и безнадежно помешанным, как королева Изабелла. Но в этих россказнях, вероятно, содержалась по меньшей мере крупица правды: Ричард, как видно, и впрямь был способен совершать необъяснимые поступки и впадать в припадки бешеного гнева";
"У него появилась привычка с горячностью одержимого разглагольствовать, публично и в частных беседах, о своем убиенном прадеде Эдуарде II, которого он стал считать — и из соображений политической выгоды, и из глубокой личной симпатии — святым, принявшим мученический венец. Ричард много лет имитировал стиль Эдуарда, каким он его себе представлял: фаворитизм, расточительно щедрые подарки, благочестие, пышные зрелища, соколиная охота, надменное презрение к вмешательству парламента в личные дела короля. Враги Ричарда с радостью использовали это пристрастие Ричарда против него же самого. Его умную и неоднократно разъяснявшуюся подданным политику мира они объявляли порождением лени и неспособности— таких же, как у Эдуарда II. Любовь Ричарда к искусству, его женитьбу на маленькой девочке, с которой исключалась супружеская жизнь, даже то, что он пользовался носовым платком, этим завезенным из Франции новшеством,— все это преподносилось распространителями враждебных слухов как доказательства того, что Ричард, как и Эдуард II, гомосексуалист. Ричард презрительно игнорировал эти слухи, настойчиво проводил те параллели, которые считал правомерными, и гнул свою линию, запугивая противников. Это была опасная идея, и король при всем его актерстве действовал достаточно сознательно, чтобы полностью отдавать себе отчет в возможных конечных последствиях избранного им курса на воспроизведение исторического прецедента: или он оправдает в глазах истории абсолютизм, заставив ее пересмотреть свою оценку Эдуарда II и перечеркнув своей собственной судьбой печальную судьбу Эдуарда, или трагедия Эдуарда неминуемо повторится еще раз. Он смело продолжал вести эту странную игру, но, может быть, только лишь перед самым ее концом по-настоящему понял, что может проиграть"(9).
Гарднер считает Ричарда, в отличие от Эдуарда, жертвой клеветы, особенно когда речь заходит о сексуальности. Другой автор в связи с пьесой более осторожно пишет: "Мой совет, который не принимает большинство режиссеров, сводится к тому, чтобы показывать гомосексуальность [Ричарда] двусмысленно. Предоставьте зрителям решать. Ни в истории, ни в пьесе нет неоспоримых доказательств того, что Ричард был геем. ... У нас есть все основания считать, что Ричард I (Ричард Львиное сердце) был геем, хотя Шекспир приписал ему внебрачного сына [странное замечание — почему бы Ричарду и не иметь внебрачного ребенка?], и мы точно знаем, что геем был Эдуард II, но в отношении Ричарда II окончательное решение не вынесено". Однако оснований считать, что Ричард был гомосексуален, на мой взгляд, во всяком случае не меньше, чем оснований считать обратное.
Будет окончание.
Примечания1. Richard II on the Screen by Charles R. Forker in Shakespeare on Screen:The Henriad, Publication Univ Rouen Havre, 2008, p. 28.
2. Отсюда.
3.Looking for Sex in Shakespeare by Stanley Wells, Cambridge University Press, 2004, 73-74.
4. A Shakespeare Encyclopaedia, ed. by Oscar James Campbell, Edward Quinn, 1966, p. 691.
5. «Армия Солсбери перестала существовать, а тем временем повстанцы взяли Бристоль. Буши и Грин схвачены, их ведут на казнь. Чтобы придать этому видимость справедливости, Болингброк обвиняет фаворитов в том, что они обманывали и развращали Ричарда. Среди прочих обвинений звучит и такое:
Своим порочным времяпровожденьем
Расторгли брак меж ним и королевой,
Нарушив царственного ложа мир...
Акт III сцена 1, строки 11 — 13
Это прозрачный намек на то, что между королем и фаворитами существовали гомосексуальные отношения. Когда молодой король окружает себя молодыми фаворитами, подобному обвинению легко поверить; иногда оно действительно подтверждается.
Именно так и было с Эдуардом II, отцом Эдуарда Ш и прадедом Ричарда II. Эдуард был таким же слабым и сумасбродным королем, как и Ричард. У него тоже были фавориты, ненавистные знати. Против него тоже восставали. Однако то, что Эдуард II состоял в гомосексуальной связи со своими фаворитами, не подлежит сомнению. Оскорбленная королева Изабелла («французская волчица») составила заговор,жертвой которого и пал Эдуард.
Всего за три года до написания «Ричарда II» появилась и была поставлена на сцене историческая пьеса «ЭдуардII» Кристофера Марло. Возможно, Шекспир не смог противиться соблазну добавить привкус скандальности пьесе, которой предстояло конкурировать с написанной ранее.
Однако прием был нечестный. «Оскорбленной королеве» в то время было всего десять лет, так что ни о каком «царственном ложе» не могло быть и речи. Следует вспомнить первую жену Ричарда, Анну Богемскую; во всех источниках говорится, что Ричард страстно любил Анну, а она любила его» (Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы. Айзек Азимов. 2007, стр. 302-303). В связи с последним замечанием можно вспомнить, что Уайльд в молодости был влюблен во Флоренс Болкомб, затем в будущую жену, и это не единственный случай, когда у некоторых мужчин с течением времени интерес к женщинам сменился склонностью к своему полу. Ричард женился на Анне, когда ему было 15, она умерла, когда ему было 27. Детей у них не было, но Ричард не спешил дать стране наследника престола — он женился второй раз, но на семилетней девочке, с которой, естественно, ему не нужно было вступать в супружеские отношения еще лет 8, а то и больше. Интереса к другим женщинам он тоже не выказывал.
6. «"Английская история" и другие хроники Уолсингема главный источник по английской истории 1377- 1422, в частности по истории восстания Уота Тайлера» (отсюда).
7. Жизнь и время Чосера. Джон Гарднер. М., 1986, стр. 350; 403.
8. The Legend of Good Women: Context And Reception by Carolyn P. Collette, 2006, p. 79-80;
Homoeroticism and Chivalry: Discourses of Male Same-Sex Desire in the 14th Century by Richard E. Zeikowitz, 2003, p. 126. В статьях Википедии упоминается, но не цитируется точка зрения Уолсингема (например, тут
9.Жизнь и время Чосера. Джон Гарднер. М., 1986, стр. 67-69, 352-353, 403.
10.A Lifetime with Shakespeare: Notes from an American Director of All 38 Plays
by Paul Barry, McFarland, 2010, p. 137.
Сразу после "Ричарда II" с Беном Уишоу видела в каком-то англоязычном блоге рецензию, в которой промелькнуло не только удивление от того, что Ричард там гомосексуален, но и уверенность в том, что это какое-то новшество. Я удивилась, но потом подумала, что автор отзыва, наверное, впервые видит постановку этой пьесы, потому что в английском театре это традиционная трактовка образа Ричарда II, существующая, как я раньше думала, с 1929 года, с Джона Гилгуда.
1 Обычно пишут, что "долговременная традиция в сценической истории "Ричарда II", восходящая по меньшей мере к знаменитому гилгудовскому возрождению этой роли в 1929 году и, помимо этого, к замечанию Кольриджа о том, что этот образ воплощает "духовную женственность, которой всегда необходимо припадать к чей-то груди", поощряет актеров и режиссеров показывать заглавного героя как гея"(1). Этот историк театра называет исполнение Гилгудом роли Ричарда II "возрождением", потому что до начала 20 века эту хронику Шекспира редко ставили на сцене, а потом, хотя положение уже начало меняться, именно Гилгуд сделал эту пьесу по-настоящему популярной среди постановщиков (как об этом пишут в Википедии, "пьеса была умеренно популярна в начале 20-го века, но Джон Гилгуд, сыграв Ричарда в 1929 году в Олд Вик, произвел переворот в мировом театральном сознании..."(2)).
Причем я не думаю, что традиция играть Ричарда как гея (причем часто ярко выраженного, flamboyant) объясняется лишь впечатлением, произведенным трактовкой, предложенной Гилгудом, его сильной индивидуальностью, повлиявшей на дальнейшую судьбу этой роли. Мне кажется, Ричард в исполнении Гилгуда и не имел бы такого успеха, если бы не это понимание роли — заложенное, надо отметить, в самой пьесе, о чем я напишу дальше. Сейчас я хочу вернуться к концу 19 века — к концу викторианской эпохи, когда эта пьеса получила упоминавшуюся выше умеренную популярность. То, что она была редка в репертуаре театров до 19 века, объясняют иногда возможностью нежелательных политических аллюзий, но и в викторианские времена, когда подобные опасения отошли в прошлое, ее редко ставили на сцене. Это объясняют по-разному, в том числе и тем, что для викторианцев, привыкших к эвфемизмам и чтению между строк, в этой пьесе было слишком много того, что они воспринимали как намеки на гомосексуальность, даже и помимо почти прямого упоминания о ней в речи Болингброка, обвиняющего фаворитов короля в том, что они "короля на путь дурной толкнули":
Втянув его в свой мерзостный разврат,
Его вы от супруги оттолкнули,
Нарушили мир царственного ложа
И юной королевы красоту
Заставили от едких слез поблекнуть.
(перевод М.Донского)
"Возможно именно по этой причине "Ричарда II" редко ставили на сцене в 19 веке. Точно известно, что критики часто выражали моральное неодобрение в отношении Ричарда за то, что он отклоняется от стандартов мужественности. Популярность пьесы началась с постановки, продержавшейся на сцене почти тридцать лет, а впервые состоявшейся в 1896 году — главную роль в ней играл Фрэнк Бенсон, в отзывах о котором отмечали, что он подчеркивал "женоподобную" ("effeminate") сторону натуры Ричарда. Это не обязательно подразумевает гомосексуальность, но похоже на эвфемизм, помогающий избежать более прямого упоминания этой темы в те времена, когда в приличном обществе это считалось недопустимым" (3). Я согласна с мнением этого критика: в устах викторианцев "effeminate" действительно часто служило намеком на "особые склонности". И в любом случае, как пишет тот же автор, "по меньшей мере, это предполагало некоторую двусмысленность или открытость для интерпретаций, что соответствует неопределенностям в самом тексте"(3).
Если не считать процитированных выше слов Болингброка, в пьесе и впрямь нет таких откровенных упоминаний гомосексуальности, как в "Эдуарде II" Кристофера Марло. Эта пьеса появилась за три года до "Ричарда II", и исследователи обычно пишут о влиянии Марло на Шекспира: «"Ричард II" своей структурой напоминает "Эдуарда II" (1593) Марло. Подлинным достижением Марло является то, каким образом в его пьесе исторические события служат раскрытию слабой, но все же привлекательной личности. Шекспир позаимствовал и усовершенствовал формулу Марло в "Ричарде II"» (4).
Если в целом влияние Марло на Шекспира отрицать трудно, то предположение А.Азимова о том, что Шекспир ввел в свою пьесу гомосексуальные мотивы в подражание Марло и лишь для привлечения публики (5), кажется мне очень несправедливым. Может, о них и не стоило бы упоминать, если бы похожие мнения я не встречала и у других авторов. Вот и Чарльз Р. Форкер пишет, будто «ясно, что "Эдуард II" Марло почти наверное повлиял» (3) на гомоэротическую трактовку отношений Ричарда с фаворитами, потому что "нигде в известных нам источниках, которыми пользовался Шекспир"(3), нет для этого оснований. Уточнение Форкера насчет источников вызвано тем, что хронист Томас Уолсингем (6) считал гомосексуальными отношения Ричарда II с его фаворитом Робертом де Вером (умершим за 8 лет до свержения Ричарда с престола). О де Вере процитирую два отрывка из биографии Джеффри Чосера, написанной Джоном Гарднером: "Пожалуй, худшим в этой компании был юный любимец Ричарда Роберт де Вер, граф Оксфордский,— глуповатый хлыщ, которого Ричард возвышал и баловал, подобно тому как Эдуард II возвышал и баловал Гейвстона"; "Распространились странные слухи. Рассказывали, что, когда в Англию было доставлено тело бывшего королевского фаворита Роберта де Вера, Ричард велел открыть гроб и долго и внимательно вглядывался в лицо забальзамированного покойника, стискивая унизанные перстнями пальцы [Уолсингем пишет, что Ричард целовал руки покойного]. Душевная неуравновешенность короля Ричарда в конце 90-х годов придавала правдоподобие такого рода историям" (7). ("Бывшим фаворитом" де Вер назван потому, что ранее он был обвинен парламентом в измене и выслан. Надо уточнить, что хотя Роберт де Вер тут назван "юным любимцем" Ричарда (не знаю, как в оригинале), но он был старше Ричарда на пять лет).
Слухи о гомосексуальных склонностях Ричарда ходили не только в связи с де Вером, но в хрониках о других любимцах отзываются двусмысленно, а про де Вера Уолсингем пишет: "tantum afficiebatur eidem, tantum coluit et amavit eundum, non sine nota, prout fertur, familiaritatis obscoenae", т.е. "он [Ричард] был так к нему [де Веру] привязан, он так обожал и любил его, не исключая и позора, как говорят, непристойной близости" (8). Пусть в доступных Шекспиру письменных источниках не говорилось о подобных подозрениях, значит ли это, что он и слышать о них не мог?
2
Сходство можно найти не только между пьесами о Ричарде II и Эдуарде II, но и между историями этих королей. Приведу несколько отрывков из жизнеописания Чосера, написанного Джоном Гарднером, который считает, что судьба Эдуарда II "имеет ... самое прямое отношение к линии поведения Ричарда II": "Во время правления Эдуарда II (1307 — 1327) король и многие из наиболее могущественных его баронов ... часто враждовали — как будут враждовать в конце столетия Ричард II и его вассалы-бароны, и притом отчасти по тем же самым причинам. Но имелись и различия: тогда как Ричарда глубоко интересовала идея и государственная практика монархии (Джеффри Чосер разделял его интерес и высказывался в своих произведениях на эту тему), Эдуард II видел во всем этом одну докуку. ...он обладал атлетическим телосложением, большой физической силой и целым рядом более или менее привлекательных качеств. Эдуард II любил плавать, кататься на лодке, смотреть театральные представления, проводить время в компании менестрелей и простолюдинов (которым, по сообщениям враждебно настроенных летописцев, он рассказывал неприличные анекдоты), увлекался зодчеством и кораблестроением, по-видимому, писал стихи и, может быть, побуждаемый той самой религиозностью, которой будет придавать такое большое значение Ричард II, взял почитать из церкви Христа в Кентербери жития св. Ансельма и св. Фомы — и не вернул. Но при всех своих привлекательных чертах Эдуард II был слабым, бездарным политиком, человеком, который в силу своих гомосексуальных наклонностей всю жизнь фатально находился под влиянием того или иного обворожительного молодого человека";
"Вопреки мнению некоторых историков Эдуард II пользовался всеобщей любовью, когда, двадцатичетырехлетний, он только взошел на престол. Поразительно красивый, сильный, ловкий, отменно образованный принц вот уже несколько лет состоял в законном браке с Изабеллой, дочерью французского короля Филиппа IV, четыре раза участвовал под началом отца в походах на Шотландию и, как мог бы сказать Чосер, «себя вполне достойно он держал»";
"В средние века утвердилось мнение о гомосексуалистах как о людях надменных, мстительных, попирающих приличия, безжалостных и подлых, таких, как выведенный Чосером продавец папских индульгенций. Гомосексуализм считался «внешним признаком разложения души», еретическим нарушением первой заповеди бога: «плодитесь и размножайтесь». Может быть, под воздействием общего мнения карикатура оборачивалась реальным портретом, на что намекает Чосер в «Кентерберийских рассказах». Так или иначе, король [Эдуард II] до самой смерти выставлял напоказ свое пренебрежение к знати и к нуждам государственного управления, назначая и смещая должностных лиц не по политическим соображениям, а по собственной прихоти";
"Что до Ричарда, то при всех своих недостатках этот золотоволосый красавец был король. Порой чрезмерно властный (подобно восточному властителю, он любил, чтобы люди простирались перед ним ниц), он вместе с тем был щедрым покровителем, человеком, которого Джеффри Чосер мог легко понять и которому мог сочувствовать, даже если не во всем соглашался с проводимой Ричардом политикой";
"Храбрость, которую Ричард проявил перед лицом бунтующей толпы [во время восстания Уота Тайлера], сама по себе служит достаточным опровержением клеветнических утверждений, будто он был от природы трусом или тряпкой; однако удивительная готовность восставших следовать за ним, чрезвычайно лестная для его самомнения, вскружила ему голову. Казалось, один лишь он способен совладать с ними и лишь одному ему дано решать их судьбу. В Майл-Энде он видел, как толпа крестьян опустилась перед ним на колени с возгласом: «Здравствуй, король Ричард! Мы не хотим никакого другого короля, кроме тебя». Он помиловал их, как помиловал и на следующий день на Смитфилдской площади, и спас положение, когда его советники были бессильны. А потом эти же советники заставили его, словно он был не королем, а нашкодившим мальчишкой, униженно наблюдать, как в нарушение его обещаний судят и казнят людей, которых он обещал пощадить. Отныне он замкнется в себе и никогда не будет столь открытым. За этим унижением последовали другие: советы при короле контролировали каждое его мало-мальски важное решение, парламент выносил свой суд по каждому его политическому предложению и зачастую отвергал их. Его дед в пятнадцать лет самостоятельно вел войну; его отца в двадцать лет провозгласили самым блистательным воином во всей Европе. Ричард же стал действующим в одиночку интриганом, который, впрочем, умел подбирать и блестяще использовать лучших советников, какие только имелись в королевстве. Он стал фанатиком шахматной игры, проницательным искусствоведом (еще одно проявление его умственной самостоятельности), человеком, злопамятно вынашивавшим мстительные чувства и поражавшим современников тем, что, когда он в конце концов осуществлял свою месть, делал он это с большой умеренностью и сдержанностью. В первые годы общения Чосера с Ричардом как с королем в личности последнего получили развитие свойства классического неврастеника — но отнюдь не психопата, каковым считали его большинство историков. Его невротические свойства выражались как в той неистовой одержимости, с которой он занимался изучением истории, просиживая дни и ночи над старинными книгами, взвешивая, обдумывая, теоретизируя, так и в его чрезмерном преклонении перед памятью своего убитого прадеда Эдуарда II. Подобно своему кумиру, Ричард станет противником войны — что, конечно, было политически правильно. По совету друзей он выбрал в жены Анну Богемскую, связав себя с папой римским и политикой установления мира в Европе. В подражание Эдуарду II он будет с презрением отвергать вмешательство парламента в хозяйственные дела его двора, насаждать фаворитизм, увлекаться охотой. <...> ...Ричард действительно имел склонность к меланхолии, как называли в ту пору невротические расстройства. Эта меланхолия наиболее явственно обнаруживалась то в накатывавших на него время от времени бурных приступах гнева, то во вспышках слезливой чувствительности, казавшихся совершенно необъяснимыми, если только не предположить, что король пьян. Рассказы о его странностях, вероятно, сильно преувеличены, а в некоторых случаях, как это было доказано историками, от начала до конца вымышлены; они распространялись заговорщиками — сторонниками узурпатора Генриха IV — с целью опорочить Ричарда, изобразив его гомосексуалистом и неспособным правителем, как Эдуард II, и безнадежно помешанным, как королева Изабелла. Но в этих россказнях, вероятно, содержалась по меньшей мере крупица правды: Ричард, как видно, и впрямь был способен совершать необъяснимые поступки и впадать в припадки бешеного гнева";
"У него появилась привычка с горячностью одержимого разглагольствовать, публично и в частных беседах, о своем убиенном прадеде Эдуарде II, которого он стал считать — и из соображений политической выгоды, и из глубокой личной симпатии — святым, принявшим мученический венец. Ричард много лет имитировал стиль Эдуарда, каким он его себе представлял: фаворитизм, расточительно щедрые подарки, благочестие, пышные зрелища, соколиная охота, надменное презрение к вмешательству парламента в личные дела короля. Враги Ричарда с радостью использовали это пристрастие Ричарда против него же самого. Его умную и неоднократно разъяснявшуюся подданным политику мира они объявляли порождением лени и неспособности— таких же, как у Эдуарда II. Любовь Ричарда к искусству, его женитьбу на маленькой девочке, с которой исключалась супружеская жизнь, даже то, что он пользовался носовым платком, этим завезенным из Франции новшеством,— все это преподносилось распространителями враждебных слухов как доказательства того, что Ричард, как и Эдуард II, гомосексуалист. Ричард презрительно игнорировал эти слухи, настойчиво проводил те параллели, которые считал правомерными, и гнул свою линию, запугивая противников. Это была опасная идея, и король при всем его актерстве действовал достаточно сознательно, чтобы полностью отдавать себе отчет в возможных конечных последствиях избранного им курса на воспроизведение исторического прецедента: или он оправдает в глазах истории абсолютизм, заставив ее пересмотреть свою оценку Эдуарда II и перечеркнув своей собственной судьбой печальную судьбу Эдуарда, или трагедия Эдуарда неминуемо повторится еще раз. Он смело продолжал вести эту странную игру, но, может быть, только лишь перед самым ее концом по-настоящему понял, что может проиграть"(9).
Гарднер считает Ричарда, в отличие от Эдуарда, жертвой клеветы, особенно когда речь заходит о сексуальности. Другой автор в связи с пьесой более осторожно пишет: "Мой совет, который не принимает большинство режиссеров, сводится к тому, чтобы показывать гомосексуальность [Ричарда] двусмысленно. Предоставьте зрителям решать. Ни в истории, ни в пьесе нет неоспоримых доказательств того, что Ричард был геем. ... У нас есть все основания считать, что Ричард I (Ричард Львиное сердце) был геем, хотя Шекспир приписал ему внебрачного сына [странное замечание — почему бы Ричарду и не иметь внебрачного ребенка?], и мы точно знаем, что геем был Эдуард II, но в отношении Ричарда II окончательное решение не вынесено". Однако оснований считать, что Ричард был гомосексуален, на мой взгляд, во всяком случае не меньше, чем оснований считать обратное.
Будет окончание.
Примечания1. Richard II on the Screen by Charles R. Forker in Shakespeare on Screen:The Henriad, Publication Univ Rouen Havre, 2008, p. 28.
2. Отсюда.
3.Looking for Sex in Shakespeare by Stanley Wells, Cambridge University Press, 2004, 73-74.
4. A Shakespeare Encyclopaedia, ed. by Oscar James Campbell, Edward Quinn, 1966, p. 691.
5. «Армия Солсбери перестала существовать, а тем временем повстанцы взяли Бристоль. Буши и Грин схвачены, их ведут на казнь. Чтобы придать этому видимость справедливости, Болингброк обвиняет фаворитов в том, что они обманывали и развращали Ричарда. Среди прочих обвинений звучит и такое:
Своим порочным времяпровожденьем
Расторгли брак меж ним и королевой,
Нарушив царственного ложа мир...
Акт III сцена 1, строки 11 — 13
Это прозрачный намек на то, что между королем и фаворитами существовали гомосексуальные отношения. Когда молодой король окружает себя молодыми фаворитами, подобному обвинению легко поверить; иногда оно действительно подтверждается.
Именно так и было с Эдуардом II, отцом Эдуарда Ш и прадедом Ричарда II. Эдуард был таким же слабым и сумасбродным королем, как и Ричард. У него тоже были фавориты, ненавистные знати. Против него тоже восставали. Однако то, что Эдуард II состоял в гомосексуальной связи со своими фаворитами, не подлежит сомнению. Оскорбленная королева Изабелла («французская волчица») составила заговор,жертвой которого и пал Эдуард.
Всего за три года до написания «Ричарда II» появилась и была поставлена на сцене историческая пьеса «ЭдуардII» Кристофера Марло. Возможно, Шекспир не смог противиться соблазну добавить привкус скандальности пьесе, которой предстояло конкурировать с написанной ранее.
Однако прием был нечестный. «Оскорбленной королеве» в то время было всего десять лет, так что ни о каком «царственном ложе» не могло быть и речи. Следует вспомнить первую жену Ричарда, Анну Богемскую; во всех источниках говорится, что Ричард страстно любил Анну, а она любила его» (Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы. Айзек Азимов. 2007, стр. 302-303). В связи с последним замечанием можно вспомнить, что Уайльд в молодости был влюблен во Флоренс Болкомб, затем в будущую жену, и это не единственный случай, когда у некоторых мужчин с течением времени интерес к женщинам сменился склонностью к своему полу. Ричард женился на Анне, когда ему было 15, она умерла, когда ему было 27. Детей у них не было, но Ричард не спешил дать стране наследника престола — он женился второй раз, но на семилетней девочке, с которой, естественно, ему не нужно было вступать в супружеские отношения еще лет 8, а то и больше. Интереса к другим женщинам он тоже не выказывал.
6. «"Английская история" и другие хроники Уолсингема главный источник по английской истории 1377- 1422, в частности по истории восстания Уота Тайлера» (отсюда).
7. Жизнь и время Чосера. Джон Гарднер. М., 1986, стр. 350; 403.
8. The Legend of Good Women: Context And Reception by Carolyn P. Collette, 2006, p. 79-80;
Homoeroticism and Chivalry: Discourses of Male Same-Sex Desire in the 14th Century by Richard E. Zeikowitz, 2003, p. 126. В статьях Википедии упоминается, но не цитируется точка зрения Уолсингема (например, тут
9.Жизнь и время Чосера. Джон Гарднер. М., 1986, стр. 67-69, 352-353, 403.
10.A Lifetime with Shakespeare: Notes from an American Director of All 38 Plays
by Paul Barry, McFarland, 2010, p. 137.
@темы: кино, история, гомосексуальность, театр, Шекспир
-
-
09.08.2012 в 22:52мне кажется, он немножко инопланетянин )
-
-
09.08.2012 в 23:00В рецензии на The Hollow Crown: Richard II в Telegraph прозрачно намекают, что и он гей: "Nor does he talk about his sexuality. There’s a lively and ongoing internet debate about whether Whishaw is gay. The general supposition is that he is – based mainly on the fact that he gave an interview to the gay magazine Out not long ago. Whishaw, himself, though, isn’t saying anything".
-
-
09.08.2012 в 23:23для меня об очень бесполый, один дух, а не тело, поэтому и инопланетянин.
хотя, наверняка, у него есть и сексуальный и отношенческий опыт.
так то телеграф, а ты что думаешь? ))
-
-
09.08.2012 в 23:53-
-
10.08.2012 в 11:02-
-
10.08.2012 в 11:21velvet_nugget, считаю, что коммент очень в тему
по которуму в ноябре выходит тыкверовско-вачовский фильм - а какой фильм Вы имеете в виду?
-
-
10.08.2012 в 12:19Oulun,
-
-
10.08.2012 в 12:24tes3m, У меня ощущение, что выражения такого типа ("я женат на работе") уже давно стали объектом шуток.
если попытаться показать Ричарда не-геем, образ окажется неубедительным. - да, согласна. Может быть потому у нас её и не ставят?
-
-
10.08.2012 в 12:41-
-
10.08.2012 в 12:48Я очень люблю обе части "Генриха IV", но они ведь тоже за пределами Великобритании не очень популярны на сцене.
-
-
10.08.2012 в 13:01-
-
10.08.2012 в 13:02что хроники Шекспира, за исключением "Ричарда III", всем, кроме самих англичан, менее близки - очень жаль, что не близки, очень жаль.
Хотя... что там про хроники Шекспира говорить, если "Бориса Годунова" нельзя сейчас на сцене увидеть ни в Москве, ни в Питере, а казалось бы актуальнейшая вещь.
про все остальное можно думать "Мне кажется, что тут какой-то слэшный оттенок — но нет! Быть того не может! Это же Шекспир!"
я думаю, кто подумает быть того не может у Шекспира, тот слово "слэш" никогда не слышал
-
-
10.08.2012 в 13:04-
-
10.08.2012 в 13:41Захотелось ознакомиться с пьесой Шекспира
как выведенный Чосером продавец папских индульгенций.
А там были намеки на его развращенность в этом плане? Я давно читала, не помню; а когда читала, то не обратила внимание, если там что-то и было.
tes3m, про Эдуарда II очень интересно. У меня о нем сложилось превратное впечатление под влиянием всяких фильмов ))) Это же его зверски убили при помощи раскаленного прута, если не путаю?
-
-
10.08.2012 в 13:56Мне стыдно за себя, что при первом просмотре "Венецианского купца" у меня как раз такие мысли и были
-
-
10.08.2012 в 14:13-
-
10.08.2012 в 14:47-
-
10.08.2012 в 15:14Желтая пресса стала писать о каких-то сплетнях и скандалах, касающихся в основном людей, которые не вызывают у публики уважения. Но о тех, кто достиг высот в искусстве или в науке, или просто достойный, уважаемый человек, стараются писать в духе "посвятил жизнь искусству". У нас до сих пор многие уверены, что "Чайковского оклеветали". В самом крайнем случае, если уж замолчать чью-то гомосексуальность уж никак не возможно, человеку отводят особое место под транспарантом "А вот тут у нас знаменитые геи" — Уайльд, Стивен Фрай, Жене, Кокто и т.д. Причем подразумевается, что их было очень-очень мало — вот только те, кто всем известны.
В результате многим лучше известно гей-порно и слэш, чем упоминания о гомосексуальности в исторических источниках и в мировой литературе. Ну и, соответственно, даже прозрачные намеки непонятны.
Oulun, Надо сказать, сама пьеса ("Ричард II") более однообразна, чем "Генрих IV" — она вся написана стихами, в ней нет комических и причудливых образов, вроде Фальстафа, миссис Куикли, Меркуцио.
думаю, кто подумает быть того не может у Шекспира, тот слово "слэш" никогда не слышал Скорее, наоборот. Я именно о слэшерах и антислэшерах и думала, потому и написала "слэш", а сама я никогда не отношу это слово к изображению гомосексуальности в литературе и кино, чтобы не путать одно с другим. Ну, слэшем же называют то, что досочинили, но чего на самом деле в произведении нет. А если там есть гомоэротический подтекст, а тем более намеки на гомосексуальность или прямое ее изображение, зачем называть это "слэшем"? Чтобы запутать окружающих, которые, прочитав " там есть слэш", решат, что просто, значит, там есть предпосылки для сочинения слэша.
роль Принца Гарри - это же не роль, а находка
Roseanne, У Шекспира там и правда не так все откровенно, как у Марло. Ну, по версии с Уишоу видно, какой там текст. Только Уишоу там еще изображает утрированно-гейские манеры, а кроме того в фильме есть намеки на святого Себастьяна.
Про продавца индульгенций Гарднер пишет: "Продавец индульгенций, чей рассказ следует сразу за «Рассказом врача», в отличие от своего предшественника — человек непорядочный (хотя при этом большой моралист); это негодяй, открыто признающийся в своей подлости, гомосексуалист и, вероятно, скопец, который бесстыдно похваляется своей ненормальностью и непристойно заигрывает с самим трактирщиком Гарри Бэйли, организатором паломничества, приведя его в ярый гнев. Однако, как бы низок и отвратителен ни был он сам, вложенное в его уста произведение искусства— настоящий шедевр". А у Чосера этот персонаж описан так:
В оригинале
в переводе на современный английский
в не очень точном переводе Кашкина
Про Эдуарда - да, были слухи, что так его и убили, хотя точно знать невозможно.
-
-
10.08.2012 в 15:33Вау. Я-то думала, что это совершенно точно известный факт.
Он, нежной страстью к приставу томимый,
Все распевал: «Как сладко нам вдвоем!» -
Своим козлиным, жидким тенорком,
И друг его могучим вторил басом,
Мог голос зычный спорить с трубным гласом
По-моему, он очень хорошо устроился, да ещё и чувства его, к тому же, взаимны
А если там есть гомоэротический подтекст, а тем более намеки на гомосексуальность или прямое ее изображение, зачем называть это "слэшем"?
Это называется "слэш в каноне", видимо, просто как эвфемизм.
-
-
10.08.2012 в 15:38Это у меня, признаюсь, путаница в голове, и я часто когда вижу гомоэротический подтекст в литературе, или даже гомосексуальные отношения, называю это "слэшем", хотя это и не так. Буду отучатся.
кроме того в фильме есть намеки на святого Себастьяна. -а вот, кстати, эти намеки я вообще не поняла зачем были сделаны. Или это задумка авторов, чтобы подчеркнуть гомосексуальность Ричарда, для тех зрителей, кто так не догадается?
-
-
10.08.2012 в 16:48С продавцом индульгенций, кстати, не все просто, т.к. он еще хвастается, что заведет себе девицу в каждом городе, когда разбогатеет (это уже когда он свою историю рассказывает). Это некоторые комментаторы понимают просто как маскировку — то ли вообще склонностей, то ли неспособности к активной роли в сексе (рассказчик же пишет, что этот человек похож на евнуха).
видимо, просто как эвфемизм Ага, но иногда сбивает с толку.
Oulun, Ну, я различаю такие вещи, потому что хочу быть точной. эти намеки я вообще не поняла зачем были сделаны Вот и мне они показались лишними, разве что и впрямь чтобы подчеркнуть гомосексуальность Ричарда, для тех зрителей, кто так не догадается
-
-
10.08.2012 в 16:54Абалдеть!
А зачем вообще пихать везде святого Себастьяна? Это из-за Мисимы всё? С него началось?
-
-
10.08.2012 в 16:57Там Гарри Бейли не потому разозлился. Просто продавец индульгенций пытался всучить ему реликвию и вообще выманить деньги.
-
-
10.08.2012 в 17:00-
-
10.08.2012 в 17:06-
-
10.08.2012 в 17:14Вообще в его время существовало предположение, что его придушили. А о смерти Ричарда тоже ведь ничего точно не знают. Считается, что уморили голодом.
-
-
10.08.2012 в 18:52а в "Ричарде" видела соответствующие мотивы с самого начала - неа, не потому что шибко толковая или шибко испорченная, просто... в том издании были комментарии, где как раз "раскрывалась тема"
-
-
10.08.2012 в 19:00в том издании были комментарии, где как раз "раскрывалась тема" Издание в оригинале?
-
-
10.08.2012 в 19:14-
-
10.08.2012 в 22:43tes3m, Мне Ричард Уишоу (помимо явных параллелей с Эдуардом ) напомнил наших Петра Третьего и несчастного Павла и даже где-то проскальзывал Федор Иоанович. Особенно вспоминался Петр III, который строил себе прекрасное Королевство в Ораниенбауме, жил в домике-шкатулке и играл на скрипке и с позволения держал потешный полк.