Альбомы Ричарда Колли

У Sherlock я увидела ссылку на фотографии, разглядывая которые нашла галерею, посвященную фотоальбомам, принадлежавшим англичанину Ричарду Колли, богатому молодому человеку 20-30-х годов 20 века. Его настоящее имя было Дуглас Колли Бест, он родился в 1896 (отсюда). Колли — девичья фамилия его матери, которую он принял официально, следуя завещанию брата своего деда по материнской линии. Имя Ричард он взял сам (друзья звали его Дик или Дикки). Поскольку Ричард не совершил ничего выдающегося (кажется, только развлекался), о нем мало писали в Интернете . Я даже не узнала, где он учился. В альбомах много фотографий, на которых он изображен в маскарадных костюмах, я начну с них.

+35

На маскараде в Альберт-холле. Я подумала, что с дамой, но пишут, что с другим молодым человеком.








С друзьями. Как пишет владелец фотографий, девушка слева и молодой человек справа это жених и невеста на следующей фотографии.




С Беатрисой де Бурбон (тоже на маскараде)
Дальше Ричард в обычной одежде.





Ричард возле своего дома в Палм-Бич.


Ричард с машиной.


Шофер Ричарда с машиной.


Здесь Ричард в самом центре.


Ричард (темный от загара) и какие-то дамы возле Каира.

Дальше идут фотографии мужчины по имени Рассел, с которым Ричард жил в начале 30-х. Его фамилия и род занятий неизвестны. Они вместе путешествовали по Англии, ездили во Францию и Италию, затем некоторое время жили в Голливуде.






Рассел в Венеции (фотографирует его, очевидно, все время Ричард).




Рассел в гостинице (Рим).


Рассел в Уоррен-коттедже в Кингстоне. Ричард и Рассел жили там в 1933. На фотографии видна миссис Дэвис, служанка.


Ричард и Рассел с графиней де Бофор в Голливуде (у Ричарда был там дом).



Ричард с неизвестной дамой.


С родственниками или друзьями.


С родственниками и друзьями в 1932.


С младшим братом (предположительно). Брата звали Реджи.


Ричард в своей лондонской квартире (107, Квинc Гейт, Кенсингтон). Видны два портрета Рассела.


Спальня в лондонской квартире. На столе еще один портрет Рассела.


На кровати плюшевый мишка и кукла-негритенок, над кроватью - портрет танцовщицы, певицы и актрисы Габи Деслис (умерла в 1920 во время эпидемии "испанки").

Gaby Deslys Pictures
Хочу обратить внимание на плюшевого медвежонка, лежащего вместе с другой игрушкой на кровати в лондонской квартире Ричарда. Опять вспомнила этот пост.

@темы: фотографии

---

В переводе отрывков из интервью Теннесси Уильямса журналу "Плейбой", которые были помещены в начале сборника "Желание и чернокожий массажист" (М. 1993), есть слова:
"Плейбой". Что вы имеете в виду, говоря "ищу андрогинов"?
Уильямс. Что я привлекателен для мужчин-андрогинов, как Гарбо.
Мне всегда казалось, что тут ошибка, ну и действительно: вчера случайно нашла это интервью (жаль, тоже не полностью, но все равно спасибо Google Book Search), там написано:
Williams: I mean I'm only attracted to androgynous males, like Garbo.
Т.е., как и раньше можно было понять по контексту, он говорит, что это его привлекают андрогинные мужчины (кстати, в этом интервью Уильямс говорит довольно противоречивые, но все равно любопытные вещи о мужчинах, женщинах, сексе и любви в своей жизни, а в переводе многого нет).
В этом же интервью мне понравился рассказ Уильямса про то, как Евтушенко ему сказал, что в одну из последних пьес он вложил лишь 30% своего таланта, а он ответил: "Разве не замечательно, что я вложил туда так много?"

@темы: переводы, Теннесси Уильямс

---

Хочется поместить отдельно небольшую историю из записей Т.Х.Уайта о том, как его мать объясняла ему, откуда берутся дети. Происходило это предположительно в 1920 (1919?) году: «Мое сексуальное образование было бы смехотворно, не будь оно трагично: в самом деле, те два случая (их было всего два), когда кто-то сознательно пытался меня просветить, были смешны, и только то, что происходило бессознательно, было трагично. Вот какими были те два случая. Однажды, когда я уже стал сознавать свою мужскую природу (кажется, мне было четырнадцать или около того), моя мать заставила меня сесть к ней на колени (уже от одного этого мне стало не по себе) и слащавым тоном объяснила (я не хотел ничего знать), что "та часть твоего тела, которой ты делаешь шу-шу*" (т.е. писаешь) засовывается в дырочку на теле женщины, и затем у женщины в животе вырастает малыш. Эта отвратительная, непрошеная и унизительная информация, из которой я понял одно — что кто-то писает внутрь женщины, стала еще более неприятной, когда мне дали понять, что я сам был втиснут, беспомощный, в тот живот, возле которого теперь сидел. Мысль об этом мне совсем не понравилась».
А в другой раз его просвещал директор той частной школы, где он учился. Но об этом я расскажу потом, когда буду писать о школьных воспоминаниях Уайта.
*В оригинале 'sou-sou'. Не знаю, насколько удачно я перевела. Написать "делаешь пи-пи" я не могла, т.к. это понятное слово, а Уайт, видимо, думает, что читатели не поймут, что значит сделать 'sou-sou', и тут же поясняет, что это то же самое, что 'to piddle'.
(Из отрывков из дневника Т.Х.Уайта, помещенных в качестве приложения к книге Kurth Sprague, T.H. White's troubled heart: women in The once and future king, 2007, 174)

@темы: английская литература, сексуальность, история повседневности, Т.Х.Уайт

---

Из переписки Набокова с Эдмундом Уилсоном

Уилсон - Набокову. 19 января 1945
Дорогой Владимир,
ты наверняка очень обрадуешься, узнав, что я принялся за твои русские сочинения и в данный момент с огромным удовольствием читаю Машеньку.... Правильно ли я понял, что Людмила отдается Ганину на полу таксомотора? Не думаю, чтобы у тебя был подобный опыт, — иначе бы ты знал, что такого не бывает.

Набоков - Уилсону. 20 января 1945
Мой дорогой Кролик*,
бывает; и не раз бывало в берлинских таксомоторах образца 1920 года. Помнится, я задавал этот вопрос многочисленным русским таксистам, белогвардейцам и чистокровным аристократам, и все как один говорили, да, именно так дело и обстоит. Боюсь, американская техника любви в таксомоторах мне совершенно неведома. Некто Пиотровский, поэт à ses heures**, рассказывал мне, как однажды вечером он подвозил кинозвезду и ее спутника. Из природной вежливости (дворянин в изгнании и все прочее) он, когда машина остановилась, распахнул перед клиентами дверцу, и парочка in copula***вылетела головой вперед и проплыла мимо него, как «четвероногий дракон» («Отелло» он читал).

* Bunny (прозвище Уилсона).
** Среди прочего (франц.)
***Совокупляющаяся (лат.)
Перевод А.Я. Ливерганта (Отсюда).

О дружбе Набокова и Эдмунда Уилсона (отрывок из вступительной статьи Николая Мельникова): «Напомню: по той роли, которую Уилсон играл в американской культуре тридцатых-сороковых годов прошлого века, его смело можно сопоставить с нашим «неистовым Виссарионом». Писатели с трепетом ждали его критических приговоров, которые могли создать или, наоборот, погубить их репутацию. Для новичков хвалебный отзыв Уилсона был равнозначен признанию в литературных кругах, разносная рецензия — равносильна черной метке. Например, литературные акции Сола Беллоу резко пошли вверх, после того как Уилсон одобрительно отозвался о его дебютном романе «Между небом и землей». ...(своим успехом у публики ему во многом были обязаны такие писатели, как Хемингуэй, Дос Пассос и Скотт Фицджеральд); благодаря его советам, его хлопотам, его связям в издательствах и журналах перед никому не известным русским автором открылась дорога в мир большой литературы: художественные произведения и переводы Набокова стали печатать в ведущих американских журналах: «Атлантик», «Нью рипаблик», «Нью-Йоркер». ...
Помимо расхождений в политических вопросах, у корреспондентов все чаще стали выявляться противоположные взгляды на литературу и искусство. Уилсону, видевшему в литературе прежде всего «наиболее важное свидетельство человеческих дерзаний и борьбы», претил догматичный эстетизм Набокова, твердо убежденного в том, «что значимо в литературе только одно: (более или менее иррациональное) shamanstvo книги», что «хороший писатель — это в первую очередь шаман, волшебник». ...
Со своей стороны, Набоков, известный чудовищным эгоцентризмом и нелюбовью едва ли не к большинству общепризнанных литературных авторитетов (как классиков, так современников), не раз и не два расхолаживал «дорогого Банни» язвительными отзывами о его любимых писателях. Человек увлекающийся, привыкший щедро делиться с друзьями литературными впечатлениями и открытиями новых имен, Уилсон пытался приобщить Набокова к творчеству Фолкнера, Мальро, Томаса Манна, Т. С. Элиота и других именитых авторов, которых тот неизменно третировал как посредственностей, «банальных баловней буржуазии», представителей ненавистной ему литературы «Больших идей». (Столь же неприязненно отзывался Набоков и о многих классиках: Филдинге, Стендале, Достоевском, Тургеневе, Генри Джеймсе… Пожалуй, только в случае с Джейн Остин Уилсону удалось переубедить капризного приятеля, который, поворчав, все же включил ее произведения в свой университетский курс).»

@темы: Набоков

---

Работая над «Королем былого и грядущего» Т.Х. Уайт, как известно, опирался на "Смерть Артура" Мэлори. С 1935 года Уайт увлекался психоанализом. Упоминания Мэлори о стыде и раскаянии, которые терзают Ланселота, он считал ключевыми для понимания этого образа и сперва хотел обвинить мать Ланселота в том, что это она внушила сыну чувство вины. Однако потом он отказался от этой мысли, решив, что это было бы повторением линии Моргаузы.
Прочитав у Мэлори упоминание о тяжком грехе, в котором Ланселот не может признаться, грехе, который мешает ему найти Грааль, Уайт написал на полях: "Я думаю, это правдоподобно, и этот старый грех не Гвиневера, а что-то более давнее". Позже, после признания Ланселота, Уайт написал: "Все же этим грехом была Гвиневера". Современный литературовед пишет: "Так и видишь, как он был разочарован этим открытием" (1). В своем романе Уайт не уточняет, что лежит в основе чувства вины, свойственного Ланселоту, однако оно присутствует в характере последнего еще до истории с Гвиневерой.
4 Октября 1939 Уайт перечислил в дневнике основные черты, присущие, на его взгляд, Ланселоту, описанному Мэлори. Пунктом 12 он посчитал строгость Ланселота к себе и осознание в себе какого-то большого недостатка, добавив: "Что бы это могло быть?" А в пункте 17 он написал: "Гомосексуален? Может человек быть амбисексуальным или бисексуальным, что-то в этом роде? Он очень нежно относится к мальчикам вроде Гарета и La Cote Male Tale (2) и его чувство к Артуру глубоко. Все же я на самом деле не хочу писать о нем "современный" роман, я могу лишь заставить себя очень неявно упомянуть об этой особенности, если есть такая особенность. ... Как мне кажется, пункт 12 — основополагающий в списке. Но в чем же этот недостаток? После первого просмотра тянет связать его с пунктом 17. Но я ничего не понимаю в бисексуальности, так что не могу о ней писать. Однако в Ланселоте точно было что-то "неправильное" с точки зрения здравого смысла, и именно это сделало его гениальным" (3).

Примечания и источники

1. Kurth Sprague, T.H. White's troubled heart: women in The once and future king, , 2007, р. 158
2. Худая Одежка (в "Смерти Артура" в переводе И.М.Бернштейн).
3. 17. Homosexual? Can a person be ambi-sexual - bi-sexual or whatever? His treatment of young boys like Gareth and Cote Male Tale is very tender and his feeling for Arthur profound. Yet I do so want not to have to write a 'modern' novel about him. I could only bring myself to mention this trait, if it is a trait, in the most oblique way. ... It seems to me that no. 12 is the operative number in this list. What was the lack? On first inspection one would be inclined to link it up with no. 17, but I don't understand about bisexuality, so cant write about it. There was definitely something "wrong" with Lancelot, in the common sense, and this was what turned him into a genius (Elisabeth Brewer, T.H. White's The once and future king, Boydell & Brewer Ltd, 1993, р. 83

@темы: английская литература, гомоэротизм, Т.Х.Уайт

---

Книги (почти все на английском)

Ссылки от  Турмалин:
Roman Homosexuality: Ideologies of Masculinity in Classical Antiquity (Ideologies of Desire) Craig A. Williams (1999)

и еще про секс и гендер в культуре

The Globalization of Sexuality Jon Binnie (2004)

Women and War: A Historical Encyclopedia from Antiquity to the Present Bernard A. Cook (2006)

Encyclopedia of Sex and Gender. Men and Women in the World’s Cultures Carol R. Ember and Melvin Ember (2003)

Encyclopedia of Women and Gender: Sex Similarities and Differences and the Impact of Society on Gender (2001)

Histories of Sexuality Stephen Garton (2004)

The gender of desire: essays on male sexuality Michael S. Kimmel (2005)

Пол, гендер и трансгендер. Общие понятия, проект www.transgender.ru

Социология Энтони Гидденс

@темы: ссылки, античность

---

Эдвард Сорел (1929 -)

Гарри Гудини и Артур Конан Дойл.

Теннесси Уильямс и Марлон Брандо, Ноэль Коуард, Герман Мелвилл и Натаниель Готорн.

Теннесси Уильямс и Марлон Брандо.


Ноэль Коуард.


Герман Мелвилл и Натаниель Готорн.

@темы: английская литература, Теннесси Уильямс, американская литература, художники

---

Не написали, кто поет, но  Гэллинн думает, что это Люсия Попп.

@темы: музыка

---

Наверное, потом отдельно напишу об арабских нарядах Лоуренса. Мартин Гилберт, автор официальной биографии Черчилля, цитирует рассказ Патрика Бьюкена-Хепберна (одно время бывшего личным секретарем Черчилля) о том, как он впервые увидел Лоуренса: «Он был в униформе военно-воздушных сил и выглядел совершенно непримечательно. Он передавал кирпичи Уинстону, который строил стену. Уинстон настоял, чтобы к ужину Лоуренс переоделся в свои арабские одежды. Именно Уинстон был тем, кто сохранил эти одежды, они оставались в его резиденции Чартуэлл. Лоуренс в них выглядел совсем иначе».
Отрывок перевела  Amethyst deceiver. В оригинале: «When he first saw him, he told me, 'He was wearing his RAF uniform and looked quite undistinguished. He was handing bricks to Winston, who was building a wall. For dinner, Winston made Lawrence put on his Arab robes. It was Winston who had kept the robes, he had them at Chartwell. Lawrence looked quite different with them on.'» (Martin Gilbert, In Search of Churchill, 1994, p. 306).
Я и раньше читала, что Лоуренс, когда приезжал в Чартуэлл (на мотоцикле), выходил к обеду в этом одеянии, но думала, что он привозил его с собой.
Кстати, Черчилль строил стену и во время визита Гая Берджесса (в 1938). Интересно, сколько лет он ее строил?

@темы: Лоуренс Аравийский, Черчилль

---

Пыталась найти одну фотографию, сделанную во второй половине 19 века, неожиданно увидела другую. Те, кто узнают эту фотографию, меня не поймут, но мне сперва показалось, что она по ошибке попала в "Портреты джентльменов 19 века", а сделана была в шестидесятые годы двадцатого века, и изображен на ней какой-то актер.

Потом я ее подумала, что, возможно, фотография была сделана и в 20-е-30-е годы. Под фотографией было имя Льюис Пейн. Я его все равно не вспомнила, но нашла статью в Википедии. Оказалось, что снимали в шестидесятые годы — но не двадцатого века, а девятнадцатого, и это Льюис Пауэлл (Пейн), соучастник убийства Линкольна, за три месяца до казни через повешение. Видимо, этот портрет показался мне непохожим на другие, собранные в той галерее, не только потому, что человек на нем одет иначе, чем другие мужчины его времени, но и потому, что сфотографирован при иных обстоятельствах (отчего иначе держится перед фотоаппаратом).

3 фотографии

Кстати, на этих фотографиях он показался мне красивым, но на некоторых других (и тут - на самой последней) лицо кажется более грубым.

@темы: фотографии, история

---

Из письма Теренса Хэнбери Уайта Дэвиду Гарнетту (7 февраля 1960 года): «Не знаю, рассказывал ли я тебе, как около семи лет назад тот, кто кажется ожившим Вартом, нашел во мне настоящего Мерлина, словно мы написали "Меч в камне" о нас самих. Теперь он великолепно выглядит, около шести футов ростом, мы все еще привязаны друг к другу и я делю с ним свою ослепительную театральную жизнь, а Джули и компания — его боги и богини. Он безумно влюблен в младшую сестру Джули, ей 15 лет». (1)
"Джули" это Джули Эндрюс, игравшая Гвиневеру в мюзикле "Камелот" по роману Т.Х.Уайта "Король былого и грядущего" (первая часть которого называется "Меч в камне").
Комментаторы пишут, что речь в этом письме идет о том же мальчике, о котором Т.Х.Уайт писал Дэвиду Гарнетту 18 сентября 1957 года: «Я влюбился в Зеда. ... Немыслимо даже подумать о том, чтобы сделать Зеда несчастным, взвалив на него груз этой неосуществимой, неуместной любви. Это было бы покушением на его человеческое достоинство. Кроме того, я люблю его потому, что он счастливый и невинный, значит, это уничтожило бы то, что я любил. Он не смог бы выдержать того, что весь мир против таких чувств. Не потому, что они плохи сами по себе. Плохими их делает общественное мнение. В любом случае, если принимать во внимание его счастье, не мою безопасность, из этой ситуации нет выхода. Все, что я могу сделать, это вести себя как джентльмен. Ужасная судьба мне выпала — родиться с неисчерпаемой способностью к любви и радости без надежды их испытать.
Не думаю, что некоторого рода сексуальные отношения с Зедом причинили бы ему вред — он бы, вероятно, и подумал, и сказал, что это "классно". Не думаю, что мог бы нанести ущерб его душе или разуму. Я не верю, что извращенцы стали такими, потому что их кто-то совратил. Я не думаю, что секс порочен, кроме тех случаев, когда он жесток или унизителен, как при изнасиловании, содомии и т.п. Не думаю, что сам я порочен или он мог бы таким стать. Но реальная действительность — непреодолимый барьер: законы Бога и людей, его возраст, его родители, его чувство собственного достоинства, его уверенность в своих силах, его продвижение в социальной системе, враждебной чувствам, яркость всего его существа, которая превратила то, чему следовало бы быть домом, на целых три недели в сущий праздник, факт, что старики существуют ради молодежи, а не наоборот, фактическая неосуществимость, созданная законом и обычаем, и то, что сделать его одиноким, или грустным, или подавленным, или скрытным, для меня невозможно — всё это, каждая деталь того, что целесообразно, а не того, что морально, подносит лисенка к моей груди, и я не должен мешать ему меня грызть» (2)
Комментаторы пишут, что Зеду (настоящее имя мальчика, как я поняла, было другим) в 1957 было 12.
В дневнике Уайт писал о Зеде: «Я никогда не говорил ему, что люблю его, не влиял на его чувства, не пытался привлечь, не оказывал на него никакого давления».(3)

Цитаты по-английски.

(1) «I dont know whether I told you that about seven years ago a living Wart discovered in me a real Merlyn, just as if we had written The Sword in the Stone about ourselves. He is now a splendid figure nearly six feet high, and we are still devoted to each other , and I share my dazzling theatrical life with him, and Julie and co. are his gods & goddesses. He is madly in love with Julie's younger sister, aged 15 » (The White/Garnett letters by Terence Hanbury White, David Garnett, edited by David Garnett, Viking Press, 1968 - p. 289)

2.«I have fallen in love with Zed. ... It would be unthinkable to make Zed unhappy with the weight of this impractical, unsuitable love. It would be against his human dignity. Besides, I love him for being happy and innocent, so it would be destroying what I loved. He could not stand the weight of the world against such feelings - not that they are bad in themselves. It is the public opinion which makes them so. In any case, on every score of his happiness, not my safety, the situation is an impossible one. All I can do is behave like a gentleman. It has been my hideous fate to have been born with an infinite capacity for love and joy with no hope of using them.
I do not believe that some sort of sexual relations with Zed would do him harm - he would probably think and call them t'rific. I do not believe I could hurt him spiritually or mentally. I do not believe that perverts are made so by seduction. I do not think that sex is evil, except when it is cruel or degrading, as in rape, sodomy, etc., or that I am evil or that he could be. But the practical facts of life are an impenetrable barrier — the laws of God, the laws of Man*, his age, his parents, his self-esteem, his self-reliance, the progress of his development in a social system hostile to the heart, the brightness of his being which has made this what a home should be for three whole weeks of utter holiday, the fact that the old exist for the benefit of the young, not vice versa, the factual impossibilities set up by law and custom, the unthinkableness of turning him into a lonely or sad or eclipsed or furtive person - every possible detail of what is expedient, not what is moral, offers the fox to my bosom, and I must let it gnaw.» (T. H. White; a biography by Sylvia Townsend Warner - 1967, рp. 277-278)
*The laws of God, the laws of man
He may keep that will and can
Not I: Let God and man decree
Laws for themselves and not for me
(A.E. Housman)

3. «I never told him I loved him, or worked on his emotions or made any appeals or forced the strain on him.» (T. H. White; a biography by Sylvia Townsend Warner - 1967, р. 296)

@темы: литература и жизнь, Т.Х.Уайт

---

Прочитала, как Стивен Теннант однажды приехал в гости в чей-то загородный дом, и первыми, кого он там встретил, были Вирджиния Вулф и ее муж Леонард. Увидев Стивена, как всегда экстравагантно одетого и накрашенного, Вирджиния повернулась к мужу и громко сказала: "Что подумают другие гости, когда войдет эта райская птичка?" Стивен был польщен: "После этого я решил, что должен поддерживать с ней знакомство!" (Serious pleasures: the life of Stephen Tennant by Philip Hoare, 1990, 198)

+12

Несколько фотографий Стивена Теннанта, которых у меня еще не было (хотя были похожие).

















Фотографировал Сесил Битон.


Стивен Теннант и Сесил Битон.


Одна из комнат в загородном доме Стивена. Дизайнер - жена Сомерсета Моэма, Сири. Автор фрески- Рекс Уистлер.


Стивен Теннант в образе Шелли. Я нашла рисунок без указания автора, но, по-моему, рисовал Рекс Уистлер.
Шелли был одним из любимых героев Стивена Теннанта, к тому же окружающие считали, что Стивен похож на портреты юного Шелли, например, на этот —

@темы: Вирджиния Вулф, Стивен Теннант

---

Когда мы натыкались на тех, кто убивал турок, он подходил и мягко просил их перестать, в то время как я стоял в стороне и угрожающе потрясал своим оружием.

@темы: Лоуренс Аравийский

---

Нашла у  Melissa Stein арию Духа Холода из оперы Перселла "Король Артур" в исполнении баса. Melissa Stein пишет: «Исполнение Клауса Номи, который первый ввел её в репертуар контр-теноров, более известно, но изначально она была написана для баса. ... Бельгийский бас профундо Поль Жеримон».

Сперва было непривычно, потом понравилось: сейчас слушаю то в одном исполнении, то в другом.

@темы: музыка

---

Цитата из Гессе

«Чтобы отнестись ко всемирной литературе как к чему-то живому, важно, чтобы читатель познавал произведения, оказывающие на него особенное воздействие, познавая себя самого, а не по какой-то схеме или образовательной программе! Он должен идти путем любви, а не долга. Неправильно принуждать себя к чтению какого-нибудь шедевра только потому, что он знаменит и стыдно его не знать. Напротив, чтение, знакомство и любовь должны быть для каждого естественны. Один еще младшим школьником откроет в себе любовь к красивым стихам, другой - любовь к истории или сказаниям своей родины, третий, возможно, - удовольствие от народных песен, а четвертый ощутит очарование и счастье от чтения лишь тогда, когда придирчиво исследует чувства писателя и убедится, что изображены они высокоорганизованным разумом. Путей тысячи. Начинать можно со школьной книги для чтения, с календаря и заканчивать Шекспиром, Гёте или Данте. Произведение, которое нам расхвалили и которое при попытке его прочесть нам не понравилось, оказало сопротивление, словно не пожелав, чтобы мы в него проникли, следует не укрощать терпением и волей, а на время отложить.»
Когда я читала список книг, рекомендованных Бродским, мне показалось, что я вспоминаю список такого рода, предложенный Германом Гессе. На самом деле это было эссе "Библиотека всемирной литературы". Гессе в нем пишет: "Без претензий на ученый идеал, без пристрастия к полноте, а следуя, в сущности, просто собственному сугубо личному жизненному и читательскому опыту, я попытаюсь здесь описать небольшую воображаемую библиотеку всемирной литературы". Хотя я не могу назвать Гессе любимым писателем, его размышления о литературе мне очень нравятся. Я выписала книги, перечисленные в этом эссе, так что вышел список (для наглядности, а также потому, что люблю такие занятия). Надо иметь в виду, что Гессе, в отличие от Бродского, не касается сочинений философов. Кроме того, он обращается к соотечественникам, поэтому включает книги в свою воображаемую библиотеку, учитывая, что из мировой классики было переведено на немецкий.

Список

«Приступая к задаче составления небольшой библиотеки всемирной литературы, нам сразу же следует усвоить принцип всякой истории духа: самые древнейшие произведения - наименее всего устаревшие. То, что модно и привлекает всеобщее внимание сегодня, завтра может оказаться отвергнуто; что сегодня ново и интересно, перестает быть таковым послезавтра. Но оценка того, что уже пережило несколько столетий и все еще не забыто, не сгинуло, видимо, и на нашем веку не претерпит особенных колебаний.»

Библия
"Веданта" ("в форме избранного из упанишад")
Подборка из „Речей Будды“
„Гильгамеш“
Беседы Конфуция
„Даодэцзин“ Лао-цзы
Чжуан-цзы.
Подборка из классической китайской поэзии.
"Тысяча и одна ночь"
Сказки братьев Гримм
Подборка из персидской лирики («в немецком переводе такой книги пока, к сожалению, нет, часто перелагались только Хафиз и Омар Хайям»)

"Илиада" и "Одиссея" Гомера
Эсхил
Софокл
Еврипид
„Антология“, сборник древнегреческой лирики.
Сочинения о Сократе. ("Сократа мы должны выискивать по кусочкам из сочинений нескольких других философов, особенно Платона и Ксенофонта. Благодеянием была бы книга, которая собрала бы в обозримое целое ценнейшие свидетельства о жизни и учении Сократа. Собственно философов в нашу библиотеку я не беру.")
Аристофан
Плутарх
Лукиан
Пересказ древнегреческих мифов.
Вергилий
Гораций
Овидий
Тацит
Светоний
„Сатирикон“ Петрония
„Золотой осёл“ Апулея

„Исповедь“ Блаженного Августина.
„Немецкие писатели латинского средневековья“ Пауля фон Винтерфельда

„Божественная комедия“ Данте
„Декамерон“ Боккаччо
Сборник других итальянских новеллистов эпохи Возрождения
„Неистовый Роланд“ Ариосто
Сонеты Петрарки
Стихи Микеланджело
Автобиография Бенвенуто Челлини
Гольдони ("две-три комедии")
Сказочные пьесы Гоцци
Леопарди
Кардуччи

"Французские, английские и немецкие христианские героические сказания, прежде всего о рыцарях Круглого Стола короля Артура"
„Песнь о Нибелунгах“ и „Кудруна“
Стихи Вальтера фон дер Фогельвайде, „Тристан“ Готфрида Страсбургского, „Парсифаль“ Вольфрама фон Эшенбаха
Рыцарские песни миннезингеров

Вийон
Монтень
„Гаргантюа и Пантагрюэль“ Рабле
„Мысли“ и „Письма к провинциалу“ Паскаля
„Сид“ и „Гораций“ Корнеля
„Федра“, „Гофолия“ и „Береника“ Расина
Избранные пьесы Мольера
Басни Лафонтена
„Телемах“ Фенелона
„Кандид“ и „Задиг“ Вольтера
„Фигаро“ Бомарше
„Исповедь“ Руссо.
„Жиль Блаз“ Лесажа
„История Манон Леско“ Прево.
„Красное и черное“ и „Пармская обитель“ Стендаля
„Цветы зла“ Бодлера
„Отец Горио“, „Гранде“, „Шагреневая кожа“, „Тридцатилетняя женщина“ Бальзака
Новеллы Мериме
„Госпожа Бовари“ и „Воспитание чувств“ Флобера
"Западня" (или „Проступок аббата Мюре“) Золя
Несколько новелл Мопассана
Стихи Поля Верлена

"Кентерберийские рассказы“ Чосера
"Произведения Шекспира, но не избранные, а все до одного"
Письма Честерфилда ("не добродетельная книга, но мы ее все же возьмем")
Свифт
„Робинзон Крузо“ и „Молль Флендерс“ Даниэля Дефо
„Том Джонс“ Филдинга
„Перегрин Пикль“ Смоллетта
„Тристрам Шенди“ и „Сентиментальное путешествие“ Стерна ("совершенно обязательно"),
Шелли и Китс ("они принадлежат к самым прекрасным лирическим произведениям, какие только есть на свете")
„Чайльд Гарольд“ Байрона
„Айвенго“ Вальтера Скотта
„Исповедь англичанина-опиомана“ Куинси ("хотя это очень патологическая книга")
Собрание эссе Маколея
„Герои“ и „Sartor Resartus“ Карлейля
„Ярмарка тщеславия“ и „Книга снобов“ Теккерея
"Посмертные записки Пиквикского клуба" и "Жизнь Дэвида Копперфильда" Диккенса
„Эгоист“ и „Ричард Феверел“ Мередита
Суинберн
"Одна или две книги Оскара Уайльда, прежде всего „Дориан Грей“ и несколько эссе"

Эдгар По
Уолт Уитмен

"Дон Кихот"
„История жизни пройдохи по имени дон Пабло“ Кеведо-и-Вильегаса
Кальдерон

„Тиль Уленшпигель“ де Костера
„Макс Хавелаар“ Мультатули

"Написанные на иврите стихи и гимны испанского еврея Иегуды Халеви и хасидские легенды в классическом переложении Мартина Бубера в его книгах „Ваалшем“ и „Великий Маггид“.

„Старшая Эдда“
Исландские саги
Сказки Андерсена
Енс Петер Якобсен
Главные произведения Ибсена
Несколько книг Стриндберга ("хотя оба последних для будущих времен станут, видимо, не столь интересными")

„Мертвые души“ и повести Гоголя
„Отцы и дети“ Тургенева
„Обломов“ Гончарова
„Война и мир“ ("по-видимому, лучший русский роман"), "Анна Каренина" и народные рассказы Толстого
„Братья Карамазовы“ и „Преступление и наказание“, „Идиот“ Достоевского

Ганс Сакс
„Симплициссимус“ Гриммельсхаузена
„Шельмуфский“ Рейтера
„Приключения барона Мюнхгаузена“
Письма Лессинга
Гердер
„Оберон“ и „История абдеритов“ Виланда
Сочинения Гёте, а также „Разговоры с Гете“ Эккермана и кое-что из переписки Гете ("прежде всего с Шиллером и госпожой фон Штайн")
„Юность Генриха Штиллинга“ Юнг-Штиллинга
Избранные произведения Маттиаса Клаудиуса
Прозаические (исторические и эстетические) сочинения Шиллера, его поэмы, написанные около 1800 года, „Беседы Шиллера“ Петерсена
„Озорные годы“, „Зибенкез“ и „Титан“ Жан Поля,
„Шкатулочка“ и стихи И. П. Хебеля
Гёльдерлин
Новалис
Клеменс Брентано
„Волшебный рог мальчика“ Арнима и Брентано
Новеллы Арнима
Новеллы Тика (прежде всего, „Белокурый Экберт“, „Жизнь льется через край“ и „Мятеж в Севеннах“), пьеса „Кот в сапогах“,
„История Мерлина“ Фридриха Шлегеля
„Ундина“ Фуке
Все произведения Генриха фон Клейста
„Петер Шлемиль“Шамиссо
Эйхендорф
Э. Т. А. Гофман
"Можно выбирать между сказками Гауфа и стихами Уланда, но важнее стихи Ленау и Дросте"
Стихи Гейне
Мёрике
„Этюды“, „Бабье лето“, „Витико“ и „Пестрые камни“Адальберта Штифтера
Иеремия Готхельф
Готфрид Келлер
К. Ф. Майер
„Эккехард“ Шеффеля
Вильгельм Раабе
Драмы и „Дневники“ Фридриха Хеббеля
"Войцек", "Дантон", "Леонс и Лена"Георга Бюхнера

«Оглядываясь в конце нашего обзора на проделанную работу, я не могу не отметить пробелов и неровностей. Правильно ли включить во всемирную библиотеку „Приключения барона Мюнхгаузена“ и выбросить индийскую „Бхагавадгиту“? Имел ли я право, желая быть справедливым, опустить роскошные комедии старых испанцев, сербские народные песни, ирландские сказки о феях и бесконечно многое другое? Перевешивает ли, в самом деле, сборник новелл Келлера Фукидида, а „Художник Нольтен“ индийскую „Панчатантру“ или китайскую гадательную книгу „Ицзин“? Нет, конечно нет! Так что очень легко заклеймить мою выборку из всемирной литературы как чрезвычайно субъективную и прихотливую. Но будет трудно, более того - невозможно, заменить ее совершенно справедливой, совершенно объективной. Тогда бы следовало в нее включить всех авторов и произведения, к которым мы привыкли с детства, которые есть во всех историях литературы и содержание которых каждая очередная история литературы переписывает с предыдущей; чтобы действительно прочесть их все, жизнь слишком коротка. И честно говоря, хорошее, красивое стихотворение немецкого поэта, чьей мелодией я могу наслаждаться до замирания последнего звука, дает мне порою куда больше, чем достойнейшее произведение санскритской литературы, если оно мне доступно лишь в сухом, несносном переводе. Кроме того, знание и оценка писателей и их книг часто подвержены большим превратностям судьбы. Мы чтим сегодня писателей, которых двадцать лет назад вообще было не найти в истории литературы. ... То, что нам, современникам, кажется важным и актуальным в немецкой литературе классической эпохи, отнюдь не то же самое, что четверть века назад объявил непреходящим какой-нибудь хороший знаток этой литературы. В то время, как немецкий народ читал „Зекингенского трубача“, а ученые в своих справочниках рекомендовали нам Теодора Кёрнера как классика, Бюхнер был неизвестен, Брентано полностью забыт, а Жан Поль фигурировал в черном списке разбазаривших себя гениев! В свою очередь и наши сыновья и внуки сочтут нынешние воззрения и оценки такими же безнадежно отсталыми. И от этого не спасет даже ученость. Однако извечное колебание оценок, забвение гениев, вновь открываемых и высоко прославляемых несколько десятилетий спустя, основано отнюдь не на человеческой слабости и человеческом непостоянстве, а подчинено законам, которые хотя и не поддаются точной формулировке, но могут быть почувствованы и предугаданы. Всякое духовное достояние, влиявшее на публику и показавшее свою ценность за рамками определенного времени, остается в сокровищнице человечества и в любое время может быть извлечено, проверено и вызвано к новой жизни в зависимости от новых течений, новых духовных потребностей каждого очередного поколения. Наши деды не только совершенно иначе читали Гёте, не только забыли Брентано и не только переоценивали Тидге, Редвица или других модных поэтов, но также и вовсе не знали „Даодэцзин“ Лао-цзы, одну из великих книг человечества, ибо открытие Древнего Китая и его мудрости произошло только сейчас, а не во времена наших дедов. Зато мы несомненно потеряли из виду многие великие и замечательные области духовного мира, которые были хорошо известны нашим предкам и должны быть вновь открыты нашими внуками.»

Из перечисленного Гессе я не читала „Немецких писателей латинского средневековья“ Пауля фон Винтерфельда, Кардуччи, „Тристана“ Готфрида Страсбургского, „Телемаха“ Фенелона, „Гофолию“ Расина, „Макса Хавелаара“ Мультатули, стихи Иегуды Халеви и хасидские легенды, Якобсена, „Оберона“ Виланда, „Юность Генриха Штиллинга“ Юнг-Штиллинга, Маттиаса Клаудиуса, „Беседы Шиллера“ Петерсена, „Титана“ Жан Поля, И. П. Хебеля, „Историю Мерлина“ Фридриха Шлегеля, Дросте, Иеремию Готхельфа, „Эккехарда“ Шеффеля, Вильгельма Раабе, „Дневники“ Фридриха Хеббеля (его пьесы я читала).

Меня порадовало, что Гессе упоминает швейцарского писателя К. Ф. Майера (Мейера, как он назван в издании, которое есть у меня). Он у нас сравнительно мало известен, хотя переводился, а мне очень нравится его новелла о Томасе Беккете — "Святой". А еще мне нравится, что Гессе включил в свой список Лукиана и Петрония, которых не упомянул Бродский.

@темы: книги, классика, литература

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Заглянула в Blind Banker sсript.
SHERLOCK
This is my friend John Watson.
SEB
(A twitch at the corner
of his mouth)
‘Friend’?
Обратила внимание на кавычки. Хотя и без них не сомневалась, что Себастьян переспросил именно потому, что, как и Анджело, миссис Хадсон и Майкрофт, ошибочно принял Джона за любовника Шерлока (Джон это тоже понял и поспешил сказать, что он "коллега" Шерлока). Захотелось снова посмотреть "Шерлока".

@темы: Шерлок Холмс

---

Вчера мне очень поднял настроение Лоуренс Даррелл: в переписке с Олдингтоном (они дружили) он несколько раз заступился за Т.Э.Лоуренса, которого тот, естественно, ругал. Мне и раньше было приятно, что Даррелл в 1935, хоть и отзывался о личности ТЭЛ не очень лестно, зато высоко оценил "Семь столпов мудрости" (цитата). А в 50-е Олдингтон ему жалуется, что его новую книгу бойкотируют, поскольку "истеблишмент сердится из-за разоблачения своего любимого маленького содомитика! Этот субъект [Т.Э.Лоуренс] был фальшивкой от начала и до конца..." (1), а Лоуренс Даррелл отвечает, что "кажется нелепостью, если, как ты говоришь, тебя бойкотируют из-за книги о ТЭЛ. На самом деле единственная критика, которую слышал лично я, исходит от людей, которые чувствуют, что ты поступил неcпортивно по отношению к чрезвычайно сложной и интересной личности — они не столько сердятся, сколько огорчены" (2). Даррелл, кажется, решил, что Олдингтон слишком мнителен, но вообще-то тот, к сожалению, не ошибался — его и правда бойкотировали и вскоре выжили из Англии.
1.'the Establishment are sulking over the exposure of their favourite little sod! The fellow [TE Lawrence] was phoney from start to finish' (Literary lifelines, the Richard Aldington-Lawrence Durrell correspondence edited by Ian S. MacNiven, Harry Thornton Moore, Viking Press, 1981, р. 7) Слово "sod", конечно, может употребляться и в переносном смысле, но не в том случае, когда Олдингтон использовал его по отношению к ТЭЛ (как и другие слова со сходным значением, которых он не жалел для героя своей книги, хотя, конечно, использовал их не в книге, а в переписке с друзьями).
2.''Actually the only criticisms I myself heard of it were by people who felt you had dealt unsportingly with a highly complicated and interesting character — sorrow rather than anger." (Ibid)
О том, как Л.Д. и Р.О. обсуждали ТЭЛ, хочется потом написать подробнее.

@темы: Лоуренс Аравийский, английская литература

---

09.03.2011 в 03:55

Пишет  Tamillla:

Нереальный мультик....
чем-то напомнил сказки Nosema

Видео

Мне этот мультфильм не напомнил сказки Носемы, но все равно понравился.
Kurpites (Tiny Shoes). 1993. Режиссер: Сигне Баумане.

@темы: кино, N, сказки

---

Филип Дейвис в роли любовника человека, которого арестовывают за содомию, в "Кентерберийских рассказах" Пьера Паоло Пазолини, капсы:








______
Терри Гиллиам о том, что они с Терри Джонсом при создании "Святого Грааля" вдохновлялись подходом Пазолини к созданию исторических фильмов: «Мы отнеслись к "Граалю" так же серьезно, как и Пазолини [к своим фильмам]. В то время мы смотрели много фильмов Пазолини, потому что ему лучше чем кому-либо удалось показать место и время простым, но действенным образом. Ничего похожего на "Эль Сида" или другие масштабные киноэпосы, он действовал с куда меньшим размахом. Происходящее в его фильмах было осязаемым, его можно было обонять и услышать»

@темы: кино